Вопросы борьбы в русской истории. Логика намерений и логика обстоятельств. Андрей Фурсов

не нужны, либо экологически вредны, либо ведут к социальным потрясениям; о том, что их стоимость завышена, и говорить не стоит – эта проблема решается с помощью «откатов» местным чиновникам, готовым обкрадывать собственный народ и рушить собственные страны. Кстати, среди тех, кто не поддался на проектные уловки, были погибшие в авиакатастрофах президент Панамы Омар Торрихос и президент Эквадора Хайме Ролдос. Ну и, конечно же, Саддам Хусейн. Ход второй – после того как страна-заёмщик расплачивается с западным подрядчиком, её банкротят, чтобы поставить в вечную зависимость от заимодавца и превратить в его марионетку.

      Перкинс показывает, что экономические убийцы – это не компания одиночек, а элитная группа мужчин и женщин, использующих всемирные финансовые организации для установления глобального контроля над миром со стороны слоя, именуемого Перкинсом «корпоратократией». Корпоратократия – это не примитивная кучка заговорщиков, а мировой слой, связанный общими целями и исповедующий единые ценности. Сюда входят крупнейшие корпорации, банки, принадлежащие им СМИ, члены правительства, представители спецслужб, научно-исследовательские структуры.

      Корпоратократия стала оформляться во второй половине 1940-х годов; её окончательному сплочению и формированию американского ядра способствовал кризис 1973 г. Именно он убедил корпоратократию в том, что нужно создавать глобальную империю. Такой империи, глобальной по целям и масштабу, но американской по прописке, нужен был президент, принципиально иной по сравнению с Никсоном, Фордом и Картером. И он явился – Рональд Рейган, ставленник нефтяных компаний и по сути первый президент корпоратократии, а точнее – от корпоратократии. По мнению Перкинса, на новом витке истории корпоратократия пытается восстановить то, к чему стремилась Британская империя – так сказать, новое издание Британской империи, или Вторая англосаксонская империя; бывший экономический киллер, порвавший с прошлым, считает, что конец Второй империи будет столь же плачевным, как и конец Первой, – Америка уже сейчас платит жестокую цену за империю как внутри страны (об этом пишет и П. Кругман), так и на международной арене (об этом много и убедительно пишет Ч. Джонсон).

      Перкинс прав, подчёркивая, что корпоратократия – не заговорщики в узком, «случайном» смысле слова, а слой мировой верхушки, работающий на расширение и укрепление системы «глобальной империи», используя в основном тайные методы и средства, действуя главным образом с помощью тайных пружин и рычагов. Собственно, заговор и есть система, серьёзная конспирология и занимается заговорами как системами. Разумеется, есть заговоры и заговоры. Например, банановая республика: сегодня, трое спрыгнув с ветки, захватывают власть. А назавтра трое других «прыгунов» прогоняют их пинками под зад. Это – заговор? Формально, в узком смысле – да. Но он не представляет никакого интереса для конспирологии как дисциплины, как научной программы. Ясно, что серьёзный, системный конспирологический интерес