Пособие для невесты. Которую может интересовать нечто большее, чем кулинария и примитивные сериалы. Мария Олеговна Буркова

и даже чтобы просто оглядеться и сориентироваться, тратится время. Даже на то, чтобы понять, кто ты в этом мире и чего в конечном итоге желаешь, время понадобится. Появились возможности выживать в одиночку, что раньше было если и мыслимо, то в виде столь редкого исключения… Для кого-то даже временное одиночество равносильно катастрофе, а кто-то самодостаточен настолько, что чувствует себя превосходно едва ли не всю жизнь. Самореализующиеся личности охотно занялись этим увлекательным процессом, остальные предпочли отгородиться штампами и на всё навесить ярлыки. Иначе заблудятся убогие, что поделать. Людей много, от них иногда в глазах рябит, но поражает их классовая похожесть. Конвейер… Но память о первобытном счастье сидит в генах, и молодёжь с надеждой вглядывается в соседние лица: где же тот, с кем возможно то самое чудо? Пока найдёшь… Это первый аргумент, почему не стоит торопиться невесте. Даже на рынке не стоит спешить с покупкой и хватать, что попало. Второй аргумент – невеста, не забывай, как бы мы к этому не относились, но именно на рынке мы и находимся. Причём на диком рынке, где никто не защищает права потребителя, а, напротив, всякий так и норовит тебя обжулить. Участников базара упрекать не за что: всякий старается показать товар (себя) с лучшей стороны и замаскировать недостатки. Чтобы разобраться, что же предлагается в действительности, опять-таки понадобится время, ум и энергия. Третий аргумент налицо. Я сейчас даже не говорю о брачных аферистах, которых также необходимо уметь распознавать, это отдельная глава.

      Итак, насколько же вырос период развития и становления личности? Точнее будет сказать, когда он должен уже состояться – около 28—30 лет. А, с точки зрения философов, ничего, кроме названий и внешнего вида, не изменилось. Если личность развивается, а не деградирует, человек меняется до 30-ти порой довольно кардинально. И неудивительно, что того, чего вполне ранее было достаточно, теперь совсем уже мало или даже не нужно, а нужно оказалось совсем другое, и т. д. Это вполне логично, а главное, очевидно. Вот и получается, что брак – вопрос социального статуса, а любовь уже в эти рамки не помещается, вынуждена существовать где-то на стороне. Обидно, да и как-то неправильно, шепчет подсознание, но, по словам Монтеня, «обычай и общепринятые житейские правила тащат нас за собой». Ранний брак диктовался, повторяю, необходимостью выживания, но как только потребность в безопасности удовлетворена, властно вступают в быт потребности духовные, а это уже неповторимая индивидуальность личности и проблема обретения того единственного партнёра, с которым возможно чудо любви. И пышным цветом растут внебрачные связи и весь связанный с ними громадный комплекс проблем, а то и трагедий. История этих вопросов столь огромна и впечатляюща, что как контрмера родился институт гражданского брака, разрешающий разводы. И хотя сразу стала заметна нестабильность раннего брака в ритмах современной жизни, за счёт как раз упомянутых изменений в процессе становления личности на третьем десятке, возникли новые мифы, страшные в своей внешней безобидности.

      Миф первый: любить можно только один раз!