Не задумываясь!
Я уверен!
Я бы многое дал, чтобы расслышать едва уловимую мольбу, исходящую с их пересохших и едва шевелящихся губ, подернутых тленом вечности, увидеть их стекленеющие глаза с проблесками предсмертной надежды. О чем был бы этот стон, этот блеск? О мгновениях жизни…
Я уверен!
Не задумываясь!
Не зря ведь люди извечно – так старательно и надрывно! – заняты поисками этого чертова эликсира бессмертия. Нет в мире силы, способной утолить жажду жизни… Вот и мы сломя голову бросились в этот омут, в постижение идеи вечной жизни. И что же? Понадобилось довольно много времени, чтобы осознать тщетность любых попыток достичь совершенства. И теперь у меня нет права на молчание. Отчего же мне не поведать и тебе эту историю?
– Слушай, Рест – это что за имя? – спрашивает Лена.
Я рассказываю.
– Мне однажды сказали: «Теперь ты мой крест! Теперь это имя твое», – продолжаю я. – «Крест?». «Ага – Крест. Хочешь коротко – Рест, хочешь мягко и ласково – Рестик…», – я хмыкнул: – «Ладно, Рест так Рест. Рестик – даже мило. Хотя, знаешь…». «А мне нравится: Рест! Как удар хлыста!». «Ладно…».
– А потом?
– И потом…
– Может быть, все-таки Орест? А по паспорту? – спрашивает Елена.
Она, я вижу, не совсем принимает этого моего Ореста и Реста, и даже Рестика. Мне, собственно, все равно. Юля тоже поначалу кривилась. А вот Ане имя нравилось. Она даже… А Тинка – та хохотала:
Орест… рестик…рест…
Ох, тяжел твой крест…
– Хочешь – Орест. Так, я помню, звали одного динозавра, – смеюсь я.
– А по паспорту? – настаивает Лена.
– Назови хоть горшком!..
– А знаешь, – спросила меня Тина, – что значит твое «Рест»?
– Конечно! – воскликнул я, – мое «Рест» значит…
Тина не дала мне закончить:
– Значит – «Опора»! Rest!
– Это свое «Rest!» она произнесла по-английски! Помни это!
Помню, как она смотрела на меня.
– Как?
Вот так Тина и выхохотала мою судьбу– крест оказался не из легких… Ее слова часто… Кто-то посвятил ей стихи:
«Тинн… Капля упала вверх, ударившись о небоскат.
Тинн… – ты льешься за нас за всех, плевать, что наговорят.
Ты – рыжее пламя гроз, отправленный вдаль конверт.
Слово на перенос, час слёз, немыслимый переверт…
Тинн – слово колоколам, бронзовым песням их.
Тинн – это приносит нам волны плавучий стих…
Твой голос как летний дождь – смоет всю пыль с души.
Мне – чуять руками дрожь. Прямо хоть не дыши.
Гром – голос твоей струны, шум огня – твоя речь.
Мысли из-за тебя вольны в пальцах проворно течь…
В эти мгновенья ты – выше всех, и нет над тобой господ…
Тинн… Капля упала вверх, ударившись о небосвод…».
Очень про нее все, про Тину…
– Как тебе?
Лена