Хромосома Христа. Владимир Колотенко

искусство! Это только в кино… Да. Мы сделали проще. Юра быстренько излечил своими серебряными и золотыми китайскими иглами (как раз набирала силу китайская медицина) от неизлечимой болезни директора банка, и тот в знак благодарности рассказал ему за бутылкой коньяка, как бы в шутку, все слабые места в работе инкассатора. Вот мы и воспользовались одним из таких мест. Никто не пострадал. Денег хватило не только, чтобы рассчитаться с Азой, но и чтобы щедро вознаградить и директора, и следователя. Все были довольны. Инкассатора даже повысили в должности.

      Мое «рассчитаться с Азой», конечно, резало слух, но я не хотел оправдываться и молчал.

      – Зачем же ты мне все это рассказывал… Ну, про рытье и…

      Лена не понимает: зачем же рассказывать то, чего не было?

      – Так…

      Этим «Так…» я прервал целый каскад ее вопросов, которые разглядел в любопытных глазах.

      – Так, – сказал я еще раз, чтобы поставить жирную точку.

      С тех пор и Юля часто ловила меня на всяких придумках. А мне нравилось ее удивлять, эпатировать, восхищать: я не мог себе отказать в удовольствии видеть блеск ее дивных глаз и слышать короткий, похожий на маленький взрыв, восторженный выкрик: «Правда!?».

      То, что я придумывал, не всегда было правдой.

      А совсем недавно заметил: когда я рассказываю Лене о Юле, она не может оторвать от меня любопытных глаз.

      – А что, – неожиданно предлагаю я Лене, – что если нам с тобой вместе поужинать?

      – С радостью, – восклицает она, – с тобой – с радостью!..

      Вечером мы сидим в тихом кафе, Лена рассказывает о своей работе, я узнаю…

      Да, она вдруг рассказывает о себе – не все же время слушать меня – я слушаю, я даже перестаю жевать, внимая ее рассказу, я узнаю: ее родина – Сибирь!.. Там прошло ее детство, там остались родители, там она впервые… Она рассказывает о пятидесятиградусных морозах, по которым скучает-скучает…