А стрелки часов, тем временем уж успели перевалить за цифру «12». Дабы добиться в своих последующих допросах хоть какой-то маломальской подвижки, Шаталову как воздух нужна была сейчас мало-мальски свежая и «убойная» информация, опираясь на которую он и начал бы «колоть» упёртых работяг. Забегая вперёд, следует отметить, что примерно к часу дня эта самая информация, как будто бы, и начала к нему постепенно поступать…
Первыми в кабинет Сергея заглянули криминалисты.
– Георгич!.. Могу тебя кое-чем обрадовать!.. – поспешил с докладом Лавров. – …При осмотре цеха, на валу дробилки седьмого котла были обнаружены клочки рабочей спецовки!.. По цвету и материалу они вполне могли соответствовать останкам одежды трупа, обнаруженного сегодняшним утром на золоотвале!.. Однако чтоб говорить уверенно и наверняка о том, что эти куски материи ранее принадлежали одной и той же рабочей одежде, необходима лабораторная экспертиза!
– Обожди, Валера! – остановил криминалиста Шаталов. – …В начале объясни, что такое дробилка?
– Ну, если по-простому!.. Сгоревший уголь превращается в шлак и в золу!.. Вся эта хрень, оседает на самом дне топки, в золосборнике!.. Периодически золосборники очищают, сбрасывая всю эту дрянь, на золоотвал! Дабы зола беспрепятственно проследовала по трубам, крупные глыбы шлака и измельчаются в тех самых дробилках!..
На вопрос, заданный во время допроса Никифорову о том, как в дробилке его котла могли оказаться останки одежды, тот вполне резонно и практически не задумавшись тотчас ответил: мол, при запуске котлоагрегата топку обычно разжигают факелом. Дескать, кусок той самой горящей ветоши либо иной тряпки мог запросто упасть в золосборник, после чего и намотаться на вал дробилки.
Чего уж тут говорить. Любой специалист своего дела, в своих профессиональных тонкостях, может запросто обвести вокруг пальца не только сотрудника милиции, но и иного мало ведающего в данной области человека. Однако в этом конкретном случае, Сергей (ни разу в глаза не видевший ни дробилок, ни золосборников) почему-то сразу согласился с версией машиниста. Какой-то внутренний голос и, если хотите, то некая внутренняя память подсказывала Шаталову, что объяснения Никифорова вполне логичны, достаточно правдоподобны и вполне уместны для данного случая…
Чуть позже, дал о себе знать и капитан Кучеренко. Он связался с майором по внутренней связи и с радостью сообщил о том, что им обнаружена-таки карточка на имя Волкова, временно-принятого на работу.
Оказывается,