До дома я добрался благополучно, спрятал деньги, слегка перекусил, затем подхватил свою спортивную сумку и потопал к городскому ДК – дворцу культуры.
Там в вечерние часы в спортивном зале собирались погонять мяч бывшие спортсмены. На тесной баскетбольной площадке играли порой до трех десятков человек, разбитых на две команды и увлеченно соревнующихся между собой. Когда игроков было слишком много, мы создавали третью, а то и четвертую команду. Сегодня на площадке собралось не более двух десятков человек, из которых более половины составляли нынешние мафиози. Мне сегодня не столько был важен футбол, хотя и полезный для здоровья, сколько мне хотелось узнать, насколько серьёзны были заявления заезжего мафиози, вдруг он, человек вспыльчивый, многим всякое такое говорит, угрожает, а на самом деле ничего не выполняет. (С другой стороны, кто бы тогда его уважал, если бы все его заявления были болтовней). Короче, я влился в ряды одной из команд и стал полноценным игроком, одновременно размышляя, кто бы меня мог правильно проинформировать. Соразмерно возрасту и весовому показателю, я старался держаться у своих ворот, являясь как бы защитником. Соперникам мое появление вблизи ворот не понравилось, так как я довольно ощутимо тормозил развитие их сумбурных атак. Между игроками то тут, то там то и дело вспыхивали небольшие стычки: тот того без необходимости стукнул по ноге, другой корпусом выбросил соперника за пределы поля и так далее. Я тоже в пылу игры снес кого-то в своей штрафной, оказалось, что парень этот тоже был из мафиозной структуры, но деятельность его была сосредоточена в Кишиневе.
– Ну ты, мастодонт, – вскричал он, останавливаясь и потирая ушибленную ногу. – Нельзя ли помягче?
– Не нарочно, земляк, ты же понимаешь, игра это, – сказал я мягко, дружески ударяя его по плечу.
Но он не принял игрового тона.
– А то ведь можем и по другому разобраться, – сказал он.
– И это не проблема, – ответил я. – Только игру закончим, я буду ждать тебя в раздевалке.
Спустя полчаса, в раздевалке, он подошел ко мне.
– Извини, Савва, погорячился, чего только в игре не бывает, – сказал он.
– И ты извини, игра есть игра, не специально ведь.
Он шагнул ближе и приобнял меня за плечи.
– А ты ведь меня не узнал, – сказал он смеясь. – Я – Бигля, человек, которого ты спас на озере, когда я тонул, двадцать лет назад.
– Точно, – ответил я, рассматривая своего собеседника. – Извини, тогда, кажется, ты еще без штанов ходил и в основном под стол пешком, как говорится, трудно теперь тебя узнать.
Мы рассмеялись.
– Да я за тебя хоть кого придушу, – сказал он просто. – Мать тебя очень уважала, ведь ты тогда спас всю мою семью – отца, мать и меня.
– Почему уважала в прошедшем времени? – быстро спросил я, зная, что его матери вряд ли больше сорока пяти.
– Умерла