Мы с Дейлин – ровесницы, родились с разницей всего в две недели и дружим с трехлетнего возраста. Родители отдали ее в школу как положено, в шесть лет. Мои же рискнули начать мое обучение с пяти, поэтому мы с ней попали в разные классы. Она скромнее, сообразительнее, мягче меня. Еще ей труднее заводить новых друзей, она всегда ждет, пока с ней заговорят. Если бы я не подбивала ее вступать в беседу за обедом и не спешить домой после уроков, то она ела бы одна, а потом возвращалась бы в унылый пустой дом, пока остальные веселятся возле школы. Ее мать погибла два года назад в аварии, а отец, вообще-то приятный человек, редко бывает дома, поэтому Дейлин приходится заниматься хозяйством в одиночку и мучиться воспоминаниями. В школе я стараюсь ее подбадривать, но порой она сильно тоскует. Боюсь, как бы тоска не поглотила ее целиком, когда рядом не окажется никого, чтобы ее развеселить.
Я снова сжимаю ее в объятиях и говорю:
– Каждый год кто-нибудь пускает слух про шишку из Тозу на нашем выпуске. – При этом я не могу не мечтать о том, чтобы в нынешнем году слух оправдался. Чтобы не отстать от Дейлин, я добавляю: – Для меня еще осталось мороженое?
Я ищу клубничное и заодно здороваюсь с другими подругами, многие из которых, как Дейлин, переходят в выпускной класс. Надеюсь, кто-нибудь из них возьмет ее под свое крылышко через несколько недель, когда начнется новый учебный год. Если этого не произойдет, я сама постараюсь облегчить Дейлин жизнь.
Мама машет мне рукой и хмурится. Мне приходится оставить улыбающуюся Дейлин с другими ученицами и бежать через площадь к фонтану, где меня ждет семья. Почти все встречные радостно меня приветствуют. Наша семья едва ли не каждый год меняет жилье, перебираясь в ту часть колонии, где, по мнению магистрата, мастерство отца нужнее всего. Из-за этих переездов трудно привязаться к дому, зато, в отличие от большинства земляков, знающих только своих соседей и бывших одноклассников, я знакома чуть ли не со всеми жителями колонии.
Дошколята, одетые в бледно-желтое и зеленое, танцуют вокруг круглого фонтана шириной в 12 футов и иногда брызгают друг в дружку водой. Но туда, где сидит мама, они не суются: она дает им понять выражением лица, что тому, кто ее обрызгает, не поздоровится. Кажется, меня тоже ждет выволочка – не знаю еще за что.
Она придирчиво меня рассматривает:
– Какая растрепанная! Чем ты занималась?
У меня очень непослушные волнистые волосы, хорошо еще, что не кудри. Я прошу постричь меня коротко, но мама твердит, что незамужней молодой женщине необходимо ходить с аккуратными длинными волосами. Я бы охотно согласилась, будь моя прическа аккуратной.
Барабанная дробь и звуки труб заставляют маму оставить в покое мои волосы. У меня замирает сердце. Пора занять свое место в строю. Сейчас начнется вручение дипломов.
Отец и братья отделяются от толпы