Конечно, можно выбрать пошире, но в Европе снова носят узкое…
– По-твоему, я – жирная корова? – В ее голосе звякает угроза: как коровий колокольчик, как капли о дно подойника.
– Во всяком случае, – что мне до ее звяканья? – уже не лань.
– Хочешь сказать – старуха? Толстая и уродливая? – Она вертится перед зеркалом. Втягивает живот. – Учти: женщине столько лет, сколько ее любовнику.
Видно, ее дела плохи: раньше выдумывала собственные теории, теперь повторяет чужие слова.
– У тебя есть любовник? – я отодвигаю чашку.
– Главное, – она одергивает штанины, сгоняя лишние складки, – у меня есть муж.
В ее устах это – сильный довод. Я отвожу глаза.
Раньше мы не касались этой темы.
– Брось! – я глушу приступ раздражения. В сущности, он возник на пустом месте. – Давай уж как раньше: будем чтить собственные традиции. Только этого не хватало: ссориться из-за мужиков.
– Ну и правильно! – она подпирает щеку. – А у тебя? Как у тебя на личном фронте?
– Никак.
Я думаю: «Это я – старуха».
– Тоже мне, старуха! – она фыркает. – Отлично выглядишь. Стройная как дэвушка… И улыбка – супер. Что бы ни случилось, всегда улыбаешься.
– Это не улыбка, а мышечное напряжение… – если смотреть со стороны, я действительно улыбаюсь. Всегда улыбалась.
– Вот и нашла бы какого-нибудь мальчонку. Лет эдак тридцати. Ни проблем, ни заморочек… Кстати, о личном. Как поживает твой бывший супруг? – она берется за нож, тянется к начищенной картошке. Я не хочу принимать ее помощи. Разговор – другое дело. Здесь мы с нею на равных.
– Нормально, – я забираю нож и пожимаю плечами. – Осмысливает глобальные катаклизмы.
– Нашего животного царства? – она хихикает.
– Вашего животного царства. Если ты полагаешь, что я…
Янин костюм принимает благородный темно-синий оттенок.
– Все одним миром мазаны, – она машет воображаемой рукой. – Или ты думаешь: спасла зверка, значит, ни в чем не виновата? Типа сохранила чистую совесть? И не надейся, – она встает из-за стола, – все виноваты: все хотели украсть. Только у одних вышло, а у других – хрен. Те, у кого вышло, здорово рисковали. Теперь могут заплатить за свою свободу. Или вы полагаете, что свободным можно стать и без денег?..
Про себя я отмечаю ее красноречивое вы.
Вопрос повисает в воздухе. Отдается телефонным звонком.
– Да? – я снимаю трубку.
– Мамочка, – голосок дочери, – может, чего-то купить? Могу заскочить в «Пятерочку».
– Вроде все куплено, – я открываю холодильник.
– Ладно. Я – скоро. Пока.
Мой ребенок дает отбой. Видимо, пыталась дозвониться на мобильный, но он разряжен. Это у меня часто – забываю зарядить. Вернется, будет ворчать: «Сама говоришь – надо экономить. С мобильника на мобильник дешевле…»
Я оглядываю пустую кухню. В старину говорили: разыгралось воображение.
Что если у меня