но через сто лет русские расплодятся и придут сюда, им будет не хватать жизненного пространства и они отнимут его у немцев. Они вынуждены будут, потому что им не хватит. Их же много, они расплодятся и, будут отнимать, им же нужно куда-то идти. Поэтому они нападут через сто лет. Но чтобы они не напали через сто, я должен напасть на них сейчас. Более того, они уже на меня напали. Они дышат моим воздухом, они ходят по земле, которую я бы мог обрабатывать, мои дети могли бы уже потреблять продукт этого труда, мой народ мог бы эксплуатировать. То есть война является перманентным состоянием, говорит он. И мы все как бы боремся за эти ресурсы. Да, их пока хватает. А в принципе уже можно говорить, что и не хватает. Мы разве бы отказались, если бы у нас, например, в десять раз было больше нефти. Все арабы бы исчезли, а вся нефть была бы наша. Ну, разве плохо? Американцы бы не отказались, и другие. Поэтому одно то, что уже где-то какие-то люди сидят на ресурсах или контролируют их, и в мире продают за какие-то деньги, и мы вынуждены работать, чтобы отдать продукт своего труда и в обмен получить что-то другое, это уже говорит о некой нехватке ресурсов. Может было бы лучше, если бы все было наше и никому не нужно было бы платить. Правильно. Поэтому они исходят из потребительской модели человека. На само деле, модель человека творческая и этого геополитика не учитывает. Если мы посмотрим на историю человечества, то мы обнаружим очень интересную вещь, что, ну например, такая вещь как сельское хозяйство, что раньше для того чтобы прокормить одну семью в течение года нужно было, грубо говоря, десять гектар, а сейчас достаточно одного гектара. Технологии таковы, они усовершенствуются, что мы получаем с одного гектара столько, сколько раньше получали с десяти. А еще в какие-то времена, тысячу лет назад, со ста гектаров. Когда помните, было подсечное огневое земледелие. Приходили, рубили лес, сжигали, и сажали там. Сейчас такого нет, сейчас гидропоника есть. Когда на маленькой грядке, на метре на каком-то, стоят стеклянные колбочки и выращивают целую кучу продукта, огурцов, помидоров и так далее, которыми можно кормить человека целый год. То есть наука и техника развивается и способна больше производить и больше кормить людей. Дальше, смотрите, всякие редкие металлы. Ну, медь, например. Человечество раньше было меньше, то есть не было семь миллиардов как сейчас, было там миллиард или два. Но меди потребляло больше, чем сейчас потребляет, потому что мы экономней расходуем эту самую медь. Она у нас в микросхемах, еще где-то, а раньше были гигантские медные провода. То есть если мы, увеличивая количество людей, потребляем меньше какого-либо ресурса, то может быть, на каком-то периоде мы можем вообще от него отказаться? Мы уже ее всю потребили, и может быть нам будет достаточно того, что мы когда-то добыли? И мы используем добытый уже ресурс и не надо добывать никакой новый. Мы просто используем тот, который есть, переплавляем его, в новые схемы вставляем. Закольцовываем. А может быть, на следующем этапе получится так, что мы даже тот добытый ресурс уже
