– Молодец, Игорь! Я и сам уже решил про себя, что здесь определённо должен быть какой-то тайный ход, поскольку не мог не доверять твоим словам. Что будем делать? Эта штука как-то фиксируется снаружи?
– Не знаю, но, похоже, что нет. В соседней комнате я видел обрезки труб. Ими можно блокировать заслонку.
– Точно, давай так и сделаем. Меньше всего хочется быть замурованным где-то там внизу.
– Не страшно, хотя и неприятно. Дело в том, что на третьем этаже сохранился камин. Можно было бы в таком случае выбраться через него.
– И всё же давай подстрахуем себя, чем черт не шутит.
Мы принесли два подходящих отрезка металлической трубы и вставили их в качестве распорок между заслонкой и кирпичной стеной камина.
– Ох, и испачкаю же я свой прикид, – посетовал Лапшин и первым проник в отверстие. Я последовал за ним. Опустившись по металлической лестнице метров на пять, мы оказались в довольно большой квадратной комнате, стены которой были выложены тёмно-красным кирпичом. У дальней стены её стояло подобие небольшой трибуны, а перед ней с десяток массивных стульев с высокими спинками. Всё это было покрыто тонким слоем пыли.
Вправо из комнаты уходил в темноту узкий, но довольно высокий тоннель, по которому даже я при моём росте мог идти, не сгибаясь. Единственными примечательными предметами на левой стене были два бронзовых держателя с остатками факелов, прикреплённые по её краям на высоте человеческого роста. Выполнены они были в виде человеческих голов с широко открытым ртом, куда вставлялись факелы, и торчащими вперёд завитыми бородами. Каждое бронзовое изделие прикреплено к стене массивными винтами. Над ними на стене всё ещё были видны следы копоти.
Обследовав помещение и не найдя в нём ничего такого, что было достойно внимания, мы осторожно пошли вдоль тоннеля. Я шёл первым, Макс – за мной. Тоннель был сухим, и воздух в нём не казался застоявшимся. Метров через сто он закончился колодцем, в котором была видна металлическая лестница, ведущая наверх, откуда пробивался слабый дневной свет. Я поднялся по ней и оказался внутри невысокого бетонного оголовка, какие обычно сооружают для вентиляции бомбоубежищ. Небольшая металлическая заслонка плотно закрывала вход извне. Лезвием перочинного ножа я приподнял щеколду, и она легко отворилась внутрь какого-то захламлённого помещения.
Через распахнутую дверь я не сразу узнал внутренний двор расположенного неподалёку ресторанно-гостиничного комплекса, выстроенного на основе восстановленных старых зданий, возраст которых был, примерно, тот же, что и у дома с головой Медузы. Оголовок, судя по всему, располагался в старом сарае, служившем складом для ненужных вещей. Я закрыл дверь, тем же ножом вернул на место щеколду и опустился к Максу, который ждал меня внизу.
– И что там?
– «Царицын дворик» знаешь?
– Да, кто же его не знает.
– Так вот, оголовок этого колодца находится, насколько я понял, в каком-то заброшенном сарае на его заднем дворе. Через него и осуществляется