– Между прочим, логический образ – бесцветен, – сказал Артур. – Потому что любой образ состоит из множества просто или сложно соединённых атомарных фактов. А кто слышал о том, чтобы атом имел цвет?
– Я не слышал, – громко крикнул Васёк.
– Значит, противоречие, граничащее с бессмысленностью, – сказал Артур. – Каждый факт сам по себе бесцветен, но почему-то собранные вместе они имеют наглость утверждать: «Зелёное есть зелёное». А почему не жёлтое? Факт это то, что мыслимо. Соответственно, то, что немыслимо это не факт. Что же тогда это было? – прожектор осветил только что сгоревший дом. Домик был целёхонький, из окошка выглядывало улыбающееся личико арфистки. – Обман зрения? Может быть, обман психики, мистификация, фокус? Какая же реальность является истинной, а не ложной? Та, где дом сгорел и девушка погибла, или та, где никакого пожара не было в помине и наша милая глумница Алла посылает зрителям воздушный поцелуй? – Алла, жеманничая, послала воздушный поцелуй. – Заметьте, и в том, и в другом случае, одни и те же факты налицо – дом и девушка. Некоторые могут возразить, что факт есть лишь то, что соответствует действительности. Боюсь, что это опасное заблуждение. – Артур махнул рукой, домик на курьих ножках вновь загорелся, арфистка Алла немым ртом посылала мольбы о спасении. – Приветствую тебя, о, несравненная Гюльчетай, – Артур церемонно поздоровался с дамочкой, одетой в индийское сари. Та сделала глубокую затяжку сигарой и молча кивнула. – Итак, за последние пятнадцать минут дом сгорел дважды. Действительность насмехается над нами, не может же, в самом деле, сгореть то, что только что сгорело. Хотя. – Две девушки – та, которая встретила меня на пороге, и вторая, арфистка, похожие как близняшки, для пущей очевидности одетые, первая в белое, а вторая в чёрное, короткие платья, – выскочили на площадку, насыпанную тальком и затанцевали ирландскую джигу. Артур заёрзал на табурете, пританцовывая. – Хотя, если вернуться к тому, что образ бесцветен и зелёное является зелёным только потому, что нам так кажется, потому что мы не можем обходиться без существенного определения вещей, потому что отсутствие формы у предмета удивительным образом лишает его в нашем сознании и содержания, потому что, если вышел из пункта А, где-то обязательно должен присутствовать пункт Б, иначе не вполне понятно, какого хера ты вообще вышел, потому что в любом бесцветном образе ты норовишь увидеть, в первую очередь, самое себя, а если глаза замутнены или просто недосуг, то всегда можно сослаться на вечную путаницу с курицей и яйцом и отсидеться в какой-нибудь хате с края, хотя, – Артур вскочил на табурет, вытянул руку в нацистском приветствии и в наступившей тишине громко произнёс:
– Вот в чём вопрос, если вопрос вообще имеет право на существование.
Глумницы замерли в незавершённом танцевальном движении.
– Это верно, – так же громко ответил Васёк. – Каждый дрочит как он хочет!
– Безобразие! – завопила дамочка в сари. – Что вы себе позволяете, хам!? Здесь собрались интеллигентные