Кесарево с Вероникой было вызвано ухудшением сердцебиения у малышки, а вовсе не какими-то осложнениями, грозившими жизни Дженни. С Билли же врач дал ей «добро» на естественные роды. Вот Дженни и решила, что ей хочется испытать настоящие роды. И это было ужасно. Прекрасно и удивительно должно бы было наблюдать, как любимая мною женщина дарует жизнь нашему сыну, но – не было. Были вопли, плач и ругательства – и это только с моей стороны. Вам даже незачем знать, как завопила Дженни, увидев, что я подобрался вплотную к родильному креслу и сунулся всей мордой прямо к месту боевых действий. И, оказавшись там, уже не мог пошевелиться. Похож был на оленя, застывшего в лучах фар. Или мужика, застигнутого кровавой казнью влагалища его жены. Там такое месиво предстало, что я только и ждал: обернусь и увижу ее акушерку с ножом мясника в руке. Меж ног Дженни отовсюду столько всего текло, что я не понимал, что происходит, едрена-вошь, как одно влагалище способно исторгнуть столько дряни и оставаться живым. Ее влагалище сгинуть должно бы, утонув во всем этом.
Возможно, то, что через несколько недель после рождения Билли я рассказал Дженни об этом в три часа ночи, и стало одной из причин наших с ней неладов. Говорить с нею опять прямо сейчас о событиях столь памятных и грандиозных – мысль не из лучших.
– Какие еще варианты предлагаешь? – спрашиваю Джима, когда конвейер приходит в движение и я достаю гидравлическую дрель из гнезда на полке у себя над головой.
– Ну, ты всегда можешь попросить своего отца последить за ней. Может, она скрывает что-то от тебя, – небрежно бросает Джим и отправляется на встречу.
Отец мой частный сыщик, специализирующийся на супругах-обманщиках и фальшивых бюллетенях. Поскольку я совершенно уверен, что в одном из этого Дженни никак не повинна, то другое остается считать четкой возможностью.
Святые угодники, неужто и впрямь дело в этом? Почему мне прежде такое даже в голову не пришло?
Мне враз поплохело оттого, что моя нежная, любящая Дженни могла бы сделать типа так и сяк, что все это время она лгала мне.
Почему она мне не сказала? Почему, боже, ПОЧЕМУ?
Причина, почему моя жена не желает больше секса со мной, в том, что она придумала себе какую-то порчу, о какой мне никогда не говорила, и теперь пытается раздаивать своего босса, Клэр, на бабки, чтоб якобы платить за лечение.
3. Уписываться славой
– Погоди, Дрю приладил детскую люльку к потолку? Что-то тут не так, – говорит Клэр, подписывая накладные, которые я ей распечатала.
Когда семь лет назад я потеряла работу в компании компьютерного дизайна, где работала с самого колледжа, моя лучшая подруга, Клэр, попросила меня помочь ей в ее шоколадной лавке, которой она владела совместно с другой моей лучшей подругой, Лиз. Несколько месяцев я вела все ее дела по маркетингу и компьютерному дизайну, потом