Записки русской американки. Семейные хроники и случайные встречи. Ольга Матич

консервативно-монархическую уже после его смерти. Первые годы она отчасти существовала на государственную субсидию (6000 рублей в год), от которой В. Я. Шульгин отказался, когда газета встала на ноги. Причиной было желание полной независимости от какого-либо внешнего давления. «Киевлянин», имевший репутацию профессиональной профессорской газеты, со временем стал самой читаемой газетой на юго-западе. Сначала газета активно выступала против влияния польской шляхты и, соответственно, католичества. Свои передовицы тех лет Шульгин нередко посвящал этой теме, продвигая среди прочего «просвещенческий» учебный проект – создание новых народных школ с преподаванием на русском языке (а не на польском или местном наречии)[103]; этот выбор объяснялся «прогрессом» и выгодой для учащихся (предполагалось, что в дальнейшем он поможет им в продвижении по службе), за которыми, однако, стояла идея единой и неделимой России. Вот что писал в «Киевлянине» бывший попечитель Киевского учебного округа М. В. Юзефович: «Портить народные школы введением в них преподавания на местных наречиях дозволить нельзя. А писать и издавать на них книги [можно] сколько угодно. Всякая же книга с хорошим содержанием, на каком бы языке и наречии ни была она написана, может быть только полезной». Об украинофильстве: «Украинофильская идея вовсе не есть идея малорусская: она чисто польского происхождения [и] ратуют за нее те, кто против нашего народного единства»[104].

      Виталий Яковлевич. Гравюра (середина XIX в.)

      Получается, что главный враг – поляки, а не малороссы. Таких взглядов придерживался и Шульгин, который, однако, не меньше критиковал местные административные практики, в особенности те, что имели отношение к промышленности и земледелию, защищая принципы либеральной экономики и интересы крестьян и рабочих.

      В 2011 году я поехала в Киев, чтобы поработать в семейных архивах, и просмотрела все выпуски «Киевлянина» за 1866 год (и – выборочно – за другие). В первые годы газета не отличалась антисемитизмом: он стал характеризовать ее в конце XIX и начале ХХ века, уже после смерти Виталия Яковлевича. Немногочисленные статьи о евреях на юго-западе в основном выдержаны в нейтральном тоне и напоминают антропологические зарисовки. В одной из них автор защищает еврейского депутата в Бердичеве от необоснованных претензий горожан, в другой – автор выступает за интеграцию евреев в русское общество, которой, по его мнению, лучше всех институтов может способствовать синагога. В третьей статье, написанной с христианской позиции, обсуждается отказ местечковых евреев от секуляризации. Единственная отрицательная оценка в 1866 году дается любавичскому хасидизму. Только однажды евреи обвиняются в «спаивании» местного населения[105]. Иными словами, в первые годы своего существования «Киевлянин» не отличался антисемитизмом; он возникнет значительно позже, а именно на почве участия евреев в революционной деятельности, как ее понимали Пихно и В. В. Шульгин.

      В