Пушкин – Тайная любовь. Людмила Сидорова

было даже три условных имени. В иронических стихах он зовет ее Глицерой. В восторженных величает Прекрасной (без имени) или пишет о ней с заглавной буквы – Она. Действительно, мыслимо ли хотя бы и в мадригалах упоминать настоящее имя особы, столь исключительно приближенной к императору? Его коварная 24-летняя Прекрасная явно перестраховалась: для предотвращения появления в отношениях между ней с императором Александром Павловичем соперницы – красавицы-сестры Жозефины – воспользовалась «юмористической» идиллией, по ее же «заказу» неосторожно написанной неопытным в женских интригах очень еще молодым Пушкиным.

      Несчастье с Жозефиной произошло в самом конце сентября 1819 года. Узнав о нем в начале ноября, поэт и понял, что попался в «сеть», умышленно расставленную его Прекрасной на него и на ни в чем не повинную симпатичную ему девушку. Так что, несмотря на легенды о ранней влюбчивости Пушкина, «Измены» логичнее было бы отнести к этому или даже к началу следующего, 1820-го года. Как пушкинскую стилизацию, пародию на себя самого 16-летнего. Каковой собственно были и те самые погубившие Жозефину его также, кстати, отсутствующие в Лицейской тетради стихи начала сентября 1819 года, которым, безусловно, требуется неуместный здесь отдельный большой разговор.

      Фрагмент ПД 830, л.2 об.

      Фрагмент ПД 830, л.2 об.

      Очень похоже на то, что в закончившуюся скандалом историю с сестрами Вельо Пушкин в 1817 году ввязался как бы назло, в отместку своей неподатливой возлюбленной Екатерине Бакуниной. Хотел, видимо, продемонстрировать ей, что его недооцененной ею персоной вполне могут интересоваться и «птицы» такого «полета», как фаворитка самого императора Александра Павловича Софья Вельо. Иначе зачем на листе его черновика в сюите у присланного им издателю уже с юга Эпилога к его поэме «Руслан и Людмила» над персонажами разразившейся в семействе Вельо драмы возле фигурки Пушкина в образе библейского пророка Даниила наряду с огромным лицом-маской погибшей Жозефины Вельо изображено личико его кудрявой черноглазой «плачущей девочки» Екатерины Бакуниной?

      Личико этой девочки находится как бы в голове маски Жозефины на уровне ее глаз. Значит, Пушкин понимает, что постоянно проживающая в Царском Селе в доме Теппера, поблизости от Лицея, Жозефина не могла не видеть его ухаживаний за сестрой его одноклассника Бакунина: они происходили у нее на глазах. И это в конечном счете, наряду с более вескими факторами, сыграло в ее гибели свою пагубную роль.

      Карандашное изображение детского плачущего личика вместе с другими многочисленными здесь персонажами развернувшейся в семействе Вельо драмы, конечно же, как обычно на опубликованных листах рукописей поэта, тщательно «замылено». И мне приходится для вас его «прояснять», по сути – восстанавливать, реконструировать. В условиях почти нулевой видимости не взыщите, как говорится, за качество. Важен сам факт того, что, уезжая в ссылку на юг, Пушкин увозит с собой тревогу