Пушкин – Тайная любовь. Людмила Сидорова

то непременно обнаружится, что со всеми изображенными в нем женщинами поэт имел-таки самые близкие отношения. Да иные он просто не считал достойными быть зафиксированными в анналах своей памяти! В его сюиты ни одна женщина не попала просто так – как теперь говорят, за красивые глазки. А потому при знакомстве с листом 50 Лицейской тетради приходится верить фактографическому признанию Пушкина в том, что не без взаимности он был интимно близок и с княгиней Авдотьей Голицыной, и с графиней Натальей Кочубей (вероятно, уже в бытность ее Строгановой). Ведь лица этих своих пассий он подчеркнуто развернул к нам на три четверти – до почти полных анфасов.

      ПРАВИЛО № 18: развернутость женских лиц от профиля до анфаса у Пушкина всегда означает степень удовлетворенности его и его пассии сложившимися у них интимными отношениями.

      А вот бакунинский полный, ни на градус не развернутый профиль призван свидетельствовать о том, что 18-летний выпускник Лицея Пушкин в своих притязаниях по отношению к Екатерине явно поторопился. Если чего и добился, то более чем двухлетней настырностью да «гипнозом» своего блестящего ума. Это, как, впрочем, и грубая сила, понуждение – причина быстро проходящей очарованности. То есть того, что неиспорченную нравом и неразбуженную, пока еще «спящую» чувствами девушку Бакунину от него, ее слишком настойчивого ухажера, после случившегося-таки у них интима напрочь оттолкнуло.

      Он осмысливает это с горьким сожалением в течение ряда лет. Сразу – в поэме «Руслан и Людмила», над которой работает с лицейских времен. Вместе со своим Русланом, везущим домой спящую волшебным, неестественным сном Людмилу, ввиду собственного неудачного любовного опыта с Екатериной вздыхает:

      …без разделенья

      Унылы, грубы наслажденья:

      Мы прямо счастливы вдвоем. (IV, 66)

      А саму Бакунину с тех самых пор рисует только со спины – отвернувшейся и удаляющейся от него. Как, впрочем, и от остальных своих лицейских воздыхателей.

      Глава 3. «Эти уездные барышни!»

      Сколько наиболее упорных поклонников было у Екатерины Бакуниной в Лицее, науке вроде бы хорошо известно: ТРОЕ – Пушкин, Илличевский и Пущин. Ее условное имя Елена зафиксировано впервые, похоже, пером Алексея Илличевского. Помните в его ответе «живописца»: «Я выбрал образцом // Елену…»? Кроме идентичной начальной буквы «Е» в именах эллинской красавицы и реальной девушки Бакуниной, для начитанных в античной литературе лицеистов важно также то, что Елена – красавица ТРОЯнская: в каком-то смысле отражающая собственную достаточно сложную жизненную коллизию троих одноклассников.

      ПД 841, л. 81 об.

      Ее Пушкин и отобразит на обороте чернового листа 81 в ПД 841 осенью 1829 года, когда вместе со своим приятелем Алексеем Николаевичем Вульфом будет гостить в имении его дяди Павла Ивановича Вульфа – селе Павловском Берновской волости Старицкого уезда Тверской губернии. На этом листе с единственной впоследствии