Лоренс уставился на дверь, словно Анна вдруг могла вернуться.
– А вдруг она намекает, чтобы мы пошли за ней?
– Нет, Лоз. И вообще, с меня хватит.
Лоренс пожал плечами, окинул взглядом зал и допил пиво.
Через несколько минут, на улице, в самый разгар спора о том, выпить ли еще пива или съесть кебаб, он вдруг замолчал, ткнул Джеймса в плечо и указал вперед.
В нескольких метрах от них загадочная Анна садилась в такси.
– Ничего себе! Она соврала…
– Ха!
Джеймсу начала нравиться эта женщина.
– Если она с самого начала не собиралась к Бет, зачем зашла к нам?
– Разговор с тобой ее разочаровал, и она поняла, что больше светского общения сегодня не выдержит.
– Нет! Все это очень странно. Может быть, она училась в Райз-Парк, просто решила не признаваться?
Джеймс и Лоренс проводили взглядом такси и, уткнувшись подбородками в воротники пальто, зашагали по улице.
– В нашей школе учились какие-нибудь девочки с южной внешностью? – спросил Джеймс.
– Вроде нет… Знаешь, она ведь нам наврала. Как можно не заметить такой огромный плакат? Надо быть совсем слепой.
– Ладно, ладно, как тебе такой вариант? Кто-то из наших бывших одноклассников подозревается в террористической деятельности, а она – секретный агент. Террорист выжидает удобного момента, и встреча выпускников – просто ловушка, хитрость, которую задумали британские спецслужбы, чтобы выманить преступника из тени. Анна – самый опытный агент, ее специально прислали из Барселоны. Но, разумеется, не учли одну важную вещь, а именно – чтобы сойти за бывшую ученицу Райз-Парк, с возрастом нужно поправиться вдвое.
Джеймс замолчал, посмотрел на Лоренса и рассмеялся.
– Что? – спросил Лоз.
– Кажется, ты больше веришь в историю про суперагента, чем в то, что красивая женщина вдруг не захотела с тобой общаться.
10
– Ну, как прошла встреча? – спросил Патрик, когда Анна поставила на стол кружку с чаем.
В его кабинете царила почти хирургическая чистота, и, в отличие от Анны, он не складывал на стулья все, что не помещалось на полках.
– Необычно.
Анна задумалась, говорить ли, что никто ее не узнал, но сообразила, что потом начнутся нежелательные расспросы.
– Что, вспыхнуло старое пламя?
Патрик был убежденный – иными словами, смирившийся – холостяк. Мысль о том, что Анна может однажды покинуть ряды одиночек, приводила его в ужас, по силе сравнимый с уверенностью самой Анны в том, что она так и останется навеки одна.
Она отхлебнула чаю и задумалась.
– Ты шутишь? Какое там пламя. Скорее шрамы от ожогов… Кстати, как дела в Гильдии? – спросила она, чтобы сменить тему.
– Неплохо. Все выходные убил на укрощение юных датских некромантов, зато кое-как вытянули рейд.
– То есть примерно как на работе. Ты по-прежнему панда?
Патрик знал, что может обсуждать свое хобби с Анной, не опасаясь насмешек. Сама