Гранатовые облака. Зарисовки Армении. Наталья Образцова

уровня особы. Небо было чёрное от ночи, но уже с редкими полосками рассвета. И тут эта глыба. Вот тут на холме, откуда видно весь город, все его теплые огни. Именно ночью это место, как мне кажется, совершенно магическое. Это не кричащая пафосная статуя или вычурный символ чего-то, что уже никто не помнит. Это не точка сбора подростков, в которые превращаются сегодня памятники. Это очень лаконичное строение, каждая огромная плита, которая выросла из основания под наклоном вокруг вечного огня – страна, которая «склонила голову» перед грустью обезвоженной нации. Этот огонь, как бы, спрятан, охраняется этими глыбами от безразличных глаз. Чтобы лишние не смотрели. Не прикасались. А когда заглядываешь внутрь этих глыб, видишь сердцевину – глубоко утопленный огонь, вокруг которого выложены цветы. Пробовала сделать фото – не передаёт и 3% эмоций. Просто стоишь и не слышишь, когда к тебе приятельница рядом обращается, так гулко в ушах от вида этого едва горящего надгробия. Местные сказали мне, что к вечеру цветы будут до верха. Рядом шпиль. С одного его края есть выступающая стенка, обозначающая отколовшийся кусок нации, которая, тем не менее, стоит, иногда, абсурдно однозначно, в своих убеждениях и ценностях, в своей вере.

      Там не хочется говорить, не хочется ничего обсуждать, критиковать или рассуждать. Такое место… Сильное. Траурное.

      Сегодня ночью никто из наших не спал. Кто-то дремал по часу в машине, более удачливые – пару часов в постели. Нельзя было облажаться в такой день.

      Люди

      Ночью зашли в ресторан Ливанской кухни перекусить. Больше ничего не работало, ибо нельзя. Этот ресторанчик – семейный бизнес. Хозяин армянин, который бежал из Ливана из-за того, что он христианин. Странно… я знаю мусульман, которые прекрасные люди, совершенно не навязчивые в своей также глубокой вере… как же такое могло произойти… В кафе и ресторанах в эти дни не играет музыка. Нельзя.

      Утром ко мне постучала соседка из квартиры этажом ниже. У нас прорвало кран, и мы её заливали. Лиля. Полненькая низкорослая армянка лет 35. Она извинялась, расшаркивалась, говорила, как ей неудобно беспокоить нас… Не Москва, в общем. Я ответила, что нет тут повода беспокоиться, надо просто перекрыть воду и вызвать сантехника. Мы нашли кран. Она ушла разыскивать сантехника. Рассчитывать на оперативность сантехников никогда не приходилось из-за их стабильности в обожании алкогольных напитков, а дома сидеть я уже не могла, дела звали. Уходя, как договорились, я зашла к ней, сказать, что ухожу, и оставить ключи на всякий случай. В дверном проёме заметила – беднейшая квартирка. Там дед 85 лет, муж, дочь… Лиля широко открыла дверь – «Пожалуйста, проходите! Я Вас чем-то угощу! Еще раз простите, что побеспокоили!». Что? В Москве меня наверняка «угостили» бы отборными ругательствами, возможно, погрозили бы сковородой, а в особых случаях обратились бы прямиком к правосудию за возмещением всевозможных видов ущерба, как реальных, так и изобретённых находчивыми юристами ради искового процента. Угостить…