– Вы – бездомный?
– Нет.
– Где ваша семья?
– Не знаю.
Служащая больницы окидывает меня профессиональным взглядом, быстрым и оценивающим.
– Ваше имя, сэр?
– Джейсон.
– Минутку.
Женщина поднимается со стула и исчезает за углом.
Секунд через тридцать звенит зуммер, и дверь за ее рабочим местом со щелчком открывается.
Служащая улыбается:
– Идемте со мной.
Она ведет меня в смотровой кабинет.
– Сейчас к вам придут.
Дверь за ней закрывается. Я сажусь за стол и закрываю глаза от яркого света. Усталость давит на плечи.
Голова опускается…
Я засыпаю…
Дверь открывается.
В комнату входит молодой, плотного сложения доктор с планшетом. Его сопровождает медсестра – крашеная блондинка в синем халате. Усталость висит у нее на шее тяжким жерновом, что неудивительно, учитывая поздний час.
– Вы – Джейсон? – спрашивает врач, не предлагая руки и даже не пытаясь скрыть хмурого безразличия.
Я киваю.
– Фамилия?
Я медлю с ответом, не решаясь раскрыться. Хотя если все дело в опухоли или в чем-то еще, что нарушает умственную деятельность и искажает восприятие мира, то лучше ничего не скрывать.
– Дессен, – отвечаю я в конце концов.
Медик записывает мою фамилию в приемный формуляр. По крайней мере, я так полагаю.
– Я – доктор Рэндольф, врач-ординатор. Что привело вас сегодня в службу экстренной медицинской помощи? – спрашивает врач.
– Мне кажется, у меня что-то не то с головой. Вроде опухоли или чего-то в этом роде.
– Почему вы так думаете?
– Некоторые вещи не такие, какими должны быть.
– О’кей. Можете объяснить подробнее?
– Я… Хорошо. Это может показаться вам безумием, но имейте в виду, что я и сам это понимаю.
Доктор отрывается от планшета и смотрит на меня.
– Мой дом – не мой дом. Там нет моей семьи. В нем все другое… все более качественное, обновленное и…
– Но адрес тот же?
– Да, тот же.
– То есть вы хотите сказать, что внутри он другой, но снаружи прежний? – Рэндольф разговаривает со мной, как с ребенком.
– Да.
– Джейсон, откуда у вас эти царапины и синяки на лице? Грязь на одежде?
– За мной гнались.
Говорить это не следовало, но я устал и не в состоянии фильтровать информацию. Со стороны я, должно быть, выгляжу совершенным безумцем.
– Гнались? – переспрашивает врач.
– Да.
– Кто за вами гнался?
– Не знаю.
– А почему они преследовали вас?
– Потому что… это сложно.
Как и та женщина в регистратуре, медик бросает на меня оценивающий, скептический, но профессиональный взгляд. Почти неуловимый.
– Вы принимали сегодня наркотики или алкоголь? – спрашивает доктор Рэндольф.
– Немного вина, потом виски, но это было несколько часов назад.
– Еще раз