Настоятель аббатства вел гостей к королевским гостевым апартаментам, расположенным по склону холма между кельями старших братьев и храмом весталок. Апартаменты были сделаны в виде патрицианской виллы, с бассейнами и банями, с садом и фонтанами, с беседками, спрятанными в зарослях кустарников и стоящими в них низкими кушетками. Афродита знала толк в таких делах, а здесь чувствовалась ее хозяйская рука.
В новой резиденции короля все пошло своим чередом, как это было заведено на острове. Трапеза, дневной отдых, купание в море и в бассейне с пресной водой, вечерние празднества во вновь отстроенном амфитеатре, посвященные или Дионису или Вакху, иногда Афродита меняла их на празднества Сатурна, проводимые в рощах или праздники Афродиты в волнах моря. Вечером возлежание вокруг бассейна или в банях, сопровождаемое возлиянием вин и услаждением певцами или поэтами. Все это потом переходило в ночные оргии с весталками, в которых Афродита играла ведущую роль. Жанна научилась незаметно покидать всех перед самой ночью любви, так что никто и не мог заподозрить, что ее не было с ними. Однако учеба делал свое дело. Урывками между вечным праздником, Сибилла передавала посланнице Артемиды свои знания, а та их впитывала, как губка. Сибилла опять подивилась умению Мари выбирать себе учениц. Жанна хоть и не превосходила ее в даре прорицания, однако мало уступала ей в этом. Притом училась истово и всегда. Они уже не общались между собой голосом, только мысленно. Она уже могла рассказать наставнице, что будет завтра, через неделю и та понимала, что это не предел, только не хотела открывать эту потаенную дверь шире.
– Сама откроет. Зачем спешить, девчонке кровь портить. Там хорошего-то нет ничего, – Сама себе говорила вещая.
Но вторая учеба, исподволь даваемая Жанне, приносила плоды. Сибилла видела, как расцвела ученица, как превратилась она внешне, пожалуй, в лучшую из ее жриц. Мужчины острова, даже стражники и евнухи при виде ее делали охотничью стойку, как боевые псы.
– Кобели, – Поправляла себя в этих думах Богиня любви, – Надо с ней в Эфес слетать. Там Артемида сама решит, вводить ее в науку любви или оставить воительницей, – Задумчиво про себя проговорила