Мужики молча слушали стук ее удаляющихся туфелек.
– Верни ее, – сказал завлаб, тяжело выдыхая.
* * *
Чава закрутила тело Выщина в ковер как сосиску в тесте.
– Тебе помочь? – спросил Совушкин.
– Нет, спасибо, мне не трудно.
«С виду хрупкая девушка, а сколько у нее силы», – подумал Совушкин.
– Готов? – обратилась она к завлабу.
Из свернутого ковра донеслись нечленораздельные звуки, которые были похожи то ли на слово «готов», то ли на слово «да». В общем смысл ясен. Можно начинать.
Чава взобралась на скрученный ковер. Сначала ковер сотрясали легкие прыжки, затем сильнее. Из ковра стали доноситься стоны.
Основательно промяв ковер прыжками, она опустилась на колени. Ее ладонь сканировала ковер от одного конца к другому.
В какой-то момент ее рука останавливалась. Она с силой ударяла, либо рукой, либо ногой с размаху. С каждым ударом из ковра раздавался страшный крик.
Последний удар завершился не криком, а слезами. Совушкин сбился со счету, то ли это был двадцатый, то ли тридцатый удар. В общем ударов было много.
Слезы завершили процедуру очистки.
Напрягая все свои силы, она поставила ковер вертикально. Голова пациента была внизу. От этого Выщину было еще страшнее.
Крик Чавы окончательно его испугал. С разбегу она пяткой нанесла мощный удар по ковру в верхней части, где располагались ступни Выщина.
Ковер упал на пол с криком завлаба внутри. Тихие всхлюпывания облегчения полились из ковра.
Чава размотала ковер. Завлаб вытирал слезы. Его ступни были свободны.
– У нас остается 15 минут до начала презентации, – спокойно сказала она надевая туфельки.
Выщин молча кивал в знак согласия, массируя ступни ног.
§7
Совушкин и Чава ждали Выщина в лимузине около его дома. Понятно, что им придется опоздать. Но ведь это не конец света.
– Если я правильно понимаю произошедшее, то сегодня я мог стать заведующим лаборатории, да? – спросил он с улыбкой.
– В смысле? – напряглась Чава. Настроение у нее было подвешенное. Хотелось выпить. Такого кривого вечера у нее еще никогда не было.
– Ну, я так понял, что эта процедура с завертыванием в ковер является запрещенной, и видимо был какой-то веский повод эту процедуру запретить…
– Он не умер бы, если ты об этом…, – ответила она. – В самом худшем случае, у него случился бы приступ клаустрофобии, которая свела бы его с ума.
– Тоже неплохой вариант, – улыбнулся Совушкин.
Чава посмотрела на него задумчиво.
«А мальчик-то не простой… С виду весь такой такой одуванчик, а мыслишки-то какие-то грязноватые…,» – подумала она.
Совушкин не стал