Антокольский написал: «Нечем дышать, оттого что я старше, чем время» – ну да, бывают эсхатологические моментики, но ведь то же стихотворение начинается с прелестного: «Нечем дышать, оттого что я девушку встретил».
Вот это по мне: время нас одолеет, так или иначе, но иногда, и даже часто, с ним можно быть на равных.
Я до сих хочу этому научиться. Потому что не хочу стать ЖД.
Долговая яма для гения
Заметку эту (я даже не уверен, что это заметка, к чертям собачьим жанры, мне просто очень плохо) я писать не собирался, я еще не выжил из ума, чтобы писать о себе «несусветно талантливый».
Но таковым меня считал мой брат, он умер, и я пишу эти строчки ради него.
Несусветно талантливый, по версии брата и еще 27 миллионов человек; имеющий право и над Познером иронизировать, и вторым Ларри Кингом себя воображать, и об Урганта поцарапаться, и всю шатию из «Камеди Клаб» считать своим порождением; могущий по плечу похлопать Нагиева, – человек, чьи производственные мощности слишком велики для существующего рынка.
Ни «АКУЛЫ ПЕРА», ни «ОТАР ПРОТИВ», ни «БОЛЬШОЙ КУШ», ни «ПАРТИЙНАЯ 3ОНА», ни УКРАИНСКИЕ ПРОЕКТЫ, ни «КАКОВО?!», сделав меня культовым парнем, парализующим уличное движение в любой точке земного шара, где живут наши люди, – эти шедевры так и не вывели меня в первый ряд.
Айзеншписа, который бы объяснил Эрнсту мой масштаб и вписал в иерархию, уже нет, другие проталкивают своих, а мудрость толпы обыкновенно сводится к тому, что парня, чей словарный запас составляет три миллиарда слов, который не укладывается в прокрустово ложе стандарта и на голову выше подавляющего большинства, пардон за каламбур, говорящих голов, следует держать за графомана и мизантропа-анахорета.
Я мог бы целый день рассказывать вам, как нынешнее «тиви» погрязло в непотизме, какие овцепасы ведут программы, – но зачем, если вы сами все знаете и сами все видите?
Каждый год мне говорят, что я неформатный, «обзывая» при этом гением, чья гениальность имеет агромадную доказательную базу.
Я понимаю, что остался для брата бездомным уличным художником, отмеченным печатью гения, – и это понимание разрывает мне сердце. Потому что я заслужил, и давно, быть миллионером и помогать семье не грошами, а миллионами.
Но я, извините, не гомосексуалист и не ублюдок, что, в конце концов, и сделало меня изгоем. А теперь перечитайте текст.
И почитайте следующее.
Мне, человеку, которым восхищаются Е.Ю. Додолев и Ангела Меркель, которого боятся сомалийские пираты, которому за каждую статью в Америке дарили бы дом, но он в Америку не хочет, потому что любит свою страну, – этому человеку НЕ ХВАТИЛО ДЕНЕГ НА ПОХОРОНЫ.
Прости меня, Брат.
И будьте вы прокляты.
Любовь моя, мой плач – Тифлис!
Я того убеждения, что Тбилиси и Тифлис суть два разных города; в одном я учился, другой мне снится; Тбилиси – это воплощение адреналиновой
мощи, Тифлис – воплощение вычурного эстетизма. Пастернак