Я выбрала хлебную палочку и принялась грызть ее, задумавшись над его словами. И гадая, стоит ли задавать вопросы.
– Такие светлые глаза у тебя бывают, когда ты в хорошем настроении, – заметила я, стараясь отвлечь его от мыслей, из-за которых он посерьезнел и нахмурился. Уж не знаю, о чем он там думал.
Он ошеломленно уставился на меня.
– Что?
– А когда у тебя черные глаза, ты злишься и психуешь, и я уже знаю, чего от тебя ждать, – продолжала я. – У меня на этот счет есть гипотеза.
Он прищурился.
– Опять?
– Угу, – я жевала хлебную палочку, изображая безразличие.
– Надеюсь, на этот раз фантазия тебя не подвела… или ты по-прежнему заимствуешь идеи из комиксов? – Он еле заметно улыбнулся, подтрунивая надо мной, но глаза остались строгими.
– Ну нет, комиксы ни при чем, но и моя фантазия тоже, – созналась я.
– Ну и?.. – поторопил он.
В этот момент к нам за перегородку принесли заказ. Я поняла, что мы бессознательно наклонились друг к другу, только когда разом выпрямились при виде официантки. Она поставила тарелку – равиоли в ней выглядели аппетитно, – и живо повернулась к Эдварду.
– Не передумали? – спросила она. – Вам от меня ничего не нужно?
Вопрос звучал двусмысленно, но мне, возможно, просто показалось.
– Нет, спасибо, разве что еще колы, будьте любезны, – длинной белой кистью руки он указал на пустые стаканы передо мной.
– Сейчас, – она забрала стаканы и ушла.
– Так что ты говорила? – спросил Эдвард.
– Расскажу в машине. Но только если… – я умолкла.
– Условия ставишь? – Он вскинул бровь, голос не предвещал ничего хорошего.
– А как же. Надо же кое-что прояснить.
– А как же.
Официантка принесла еще два стакана колы. На этот раз она поставила их на стол молча и сразу ушла.
Я сделала глоток.
– Валяй, – поторопил он строго.
Я начала с самого простого. На мой взгляд.
– Почему ты здесь, в Порт-Анджелесе?
Не глядя на меня, он медленно сложил большие ладони вместе на столе. Потом взглянул на меня из-под ресниц, и на лице возникла тень усмешки.
– Дальше.
– Но этот же самый легкий, – возразила я.
– Дальше, – повторил он.
В недоумении я отвела взгляд, развернула салфетку, в которую были завернуты приборы, взяла вилку и осторожно подцепила на нее равиоли. По-прежнему не глядя на Эдварда, положила равиоли в рот и задумчиво принялась жевать. Вкусные грибы. Проглотив их и запив еще глотком колы, я наконец посмотрела ему в глаза.
– Ладно, – глядя на него в упор, я с расстановкой продолжила: – Предположим – чисто гипотетически, конечно, – что некто знает, о чем думают другие люди, ну, знаешь, умеет читать чужие мысли… за редким исключением.
– За единственным исключением, – поправил он. – Гипотетически.
– Хорошо,