Тем временем плотный парень отделился от стены и неторопливо направился через улицу. Я настороженно остановилась.
– Не подходи! – предостерегла я, надеясь, что голос прозвучит резко и уверенно. Но в горле и вправду пересохло, получился хрип.
– Не упрямься, крошка, – отозвался он, и за моей спиной снова захохотали.
Я напряглась, приняла устойчивую позу и сквозь панику попыталась припомнить то немногое, что знала о самообороне. Удар ребром ладони снизу вверх – если повезет, сломать нос или вбить его в башку. Палец в глаз – подцепить, а лучше – выковырять. Ну и классический прием: коленом в пах. Вмешался мой внутренний голос, полный пессимизма, и напомнил, что мне и с одним из них не справиться, а их четверо. «Заткнись!» – велела я ему, пока ужас не парализовал меня. Сдаваться без боя я не собиралась. И сглотнула, чтобы закричать погромче.
Внезапно из-за угла метнулся свет фар, и машина чуть не сбила плотного парня, который едва успел отскочить на тротуар. А я бросилась ей навстречу: этой машине придется или остановиться, или сбить меня. Но серебристый автомобиль вдруг вильнул и замер на месте так, что пассажирская дверца открылась прямо передо мной, на расстоянии пары шагов.
– В машину! – скомандовал свирепый голос.
Удивительно, как быстро исчез удушливый страх и меня охватило блаженное ощущение безопасности – это произошло еще до того, как я очутилась в машине, в ту же секунду, как услышала его голос. Я почти упала на сиденье и захлопнула за собой дверцу.
В машине было темно, свет не включился, даже пока дверца была открыта, в неяркой подсветке приборной доски я едва различала лицо Эдварда. С визгом шин он развернул машину в сторону севера и сорвал ее с места, направив на ошеломленных парней, застывших на проезжей части. Я успела заметить, как они бросились из-под колес врассыпную, и мы помчались прямо вперед, в сторону гавани.
– Пристегнись, – велел он, и я заметила, что цепляюсь за сиденье обеими руками. Я быстро подчинилась, ремень безопасности громко щелкнул в темноте. Эдвард круто свернул влево и погнал машину прямо под несколько «кирпичей».
Но я чувствовала себя в полной безопасности, и какое-то время мне абсолютно не было дела до того, куда мы едем. С невыразимым облегчением я смотрела на его лицо, благодарная не только за свое внезапное спасение. При тусклом свете я вглядывалась в его безупречные черты, пытаясь восстановить дыхание, пока до меня вдруг не дошло, что его лицо пылает убийственной яростью.
– Все хорошо? – спросила я, удивившись своему осипшему голосу.
– Нет, – зло отрезал он.
Я притихла, изучая его лицо. Вдруг машина остановилась. Я огляделась по сторонам, но было так темно, что я различала лишь смутные силуэты деревьев у обочины. Видимо, мы уже выехали из города.
– Белла! – проговорил