В настоящее время образование все меньше спасает от безработицы. Как отмечает У. Бек, «дамоклов меч безработицы висит практически над всеми сферами и ступенями иерархии системы профессионального образования»[7].
Особенно резко уменьшились шансы получить работу у выпускников неполной средней школы, т. е. у молодежи без профессиональной подготовки. Значительные трудности в решении проблемы занятости испытывают выпускники специальных вузов. Идет процесс обесценивания аттестатов, свидетельств и дипломов об образовании. Переход от системы образования к системе занятости становится нестабильным и все более растягивается. Чтобы избежать безработицы, студенты стремятся к получению дополнительного образования и повышению квалификации. В результате складывается парадоксальная ситуация: «квалификационные аттестаты все менее достаточны и одновременно все более необходимы, чтобы добиться желанных, но столь немногих рабочих мест»[8].
Теперь диплом об образовании ничего не обещает, но без него нет и перспектив. В таких условиях при распределении шансов на рынке труда возрождаются и вступают в силу критерии, которые действовали в дообразовательном, феодальном обществе: сословная принадлежность, признак пола, мировоззрение, разного рода связи и т. д.
Поэтому не лишена интереса модель рынка труда и социальной защиты населения, в основе которой лежат идеи образования в течение всей жизни и накопления человеческого капитала.
Дж. Кейнс в свое время хотел сделать из экономики служанку человека, низвести экономические проблемы до уровня самых рутинных.
Экономическая рентабельность и эффективность не должны выступать в качестве конечных целей, они являются средствами и инструментами для обеспечения социальных и человеческих прав, для удовлетворения человеческих потребностей. Однако у неолиберальной экономики другие амбиции: она из средства становится самоцелью. Человек для нее – только лишь ресурс в ряду других подобных ресурсов. Здоровая конкуренция перерастает в экономическую войну, которая развертывается как на национальном, так и наднациональном уровнях, по-особому безжалостную к наиболее слабым. Новая экономика не столько помогает человеку выбирать свою судьбу, сколько заставляет претерпевать ее. Прежняя полная занятость уступает место массовой безработице. Как отмечает П. Букнер, «отныне несчастье быть эксплуатируемым уступает место худшему несчастью: не быть даже эксплуатируемым или быть неквалифицированным и выполнять ничтожную и тяжелую работу»[9].
Все больше людей оказываются исключенными, выброшенными из общества, их жизнь превращается в выживание. «Рыночный