Почувствовав, что что-то стискиваю в кулаке, я разжал руку – и горсть ещё теплого пепла моментально развеялась по ветру.
Когда я снова открыл глаза, часы на стене показывали половину третьего дня. Мне повезло: я не впал в беспамятство на неделю, а значит, и встречу с Клойдом не пропущу.
– Проклятье…
Пошатываясь, я дошёл до стакана с водой и проглотил несколько обезболивающих таблеток.
Боль отступала медленно, оставляя за собой тягучую слабость.
Я бессознательно дотронулся до века прикрытого глаза. В подобные моменты мысли «а если бы» крутились в голове с особой силой.
«Что, если я родился нормальным», «что, если бы меня не оставили в трущобах», «что, если бы… что, если бы…»
Я мотнул головой, за раздражением едва замечая боль, прострелившую висок.
Как любила повторять Нэн, не существует никаких «что, если бы» – только ты и твоя реальная жизнь. Можно научиться мириться с ней и даже управлять ею, а можно продолжать витать в мечтах и сгнить в ближайшей подворотне.
Когда я вышел в гостиную, Эбби встретила меня встревоженным взглядом.
– Ты бледный, – сказала она, всматриваясь в моё лицо.
Эбби поспешила на маленькую кухоньку и вернулась с двумя чашками кофе. Из первой она сделала глоток, а вторую протянула мне.
– Не лучше ли всё отменить? – предприняла она ещё одну попытку отговорить меня от задуманного. – В таком состоянии у тебя руки дрожать будут.
– Не говори ерунды: мои руки никогда не дрожат.
– Ты устал, Лука, не отговаривайся. Меня не обманешь.
– Это не причина не выполнять задание.
– Пойдём хотя бы подышим воздухом. Сейчас ты, правда, больше напоминаешь покойника, чем живого человека.
Что ж, воздух трущоб нельзя было назвать кристально свежим и бодрящим, но я согласился, решая, что мне не помешает развеяться после видения.
– Мне этот мужик совсем не понравился, – констатировала Эбби, когда мы шли вдоль по улице, на которой жили.
– Клойд? Если бы я работал только с теми, кто мне нравится, то работы у меня не было вообще.
– Ну, ты бы мог завести парочку. Знаешь, не обязательно жить одиночкой, даже учитывая твою… особенность.
– Как мило, Эб! Премного благодарен за твою заботу, но не все, как ты, нуждаются в сотне друзей и знакомых.
– Я и не говорю о сотне, – усмехнулась она. – На всей планете, должно быть, найдётся не больше десятка тех, кто сможет выдержать твой дурной нрав.
С наступлением вечера я, как и задумывал, покинул убежище, отправившись к уговоренному месту в центре города.
По центральным улицам не спеша прогуливались люди. Рестораны и клубы, столики в которых резервировались ещё за месяц, открывали свои двери для посетителей, а в магазинах вспыхивали завлекающие покупателей огоньки.
Атмосфера