от угла зрения оттенками зелёного, нежно-голубого и тускло-жёлтого цветов. Верхние точки этой путаницы, из которой в разные стороны торчали длиннющие, расширяющиеся на концах веслообразные стебли и гроздья каких-то лёгких пушистых алых сфер, едва достигали груди капитана и штурмана, Доу-Дорк мог скрыться там целиком. Выше располагалось множество тонких цилиндрических столбов разного диаметра – от ширины пальца до голени. Все они были тёмно-зелёного цвета и испещрены сетью узеньких светящихся салатовым ломаных жилок. Размещались они на весьма различных расстояниях и не параллельно, но все были при этом почти идеально прямыми, и на их поверхностях не было ни наростов, ни веток, делающих их схожими со стволами деревьев привычной наружности. Однако служили они, подобая лесным колоннам любых других миров, для поддержания верхнего слоя. А тот, в свою очередь, состоял из огромных, метров до пяти в диаметре, тонких синих блинов, насаженных друг над другом на эти стволы, как на колья. Эти овальные плоскости существовали связками – в среднем штук по пятнадцать, образовывая приплюснутые ребристые сферы, некоторые из которых были сплошь заполнены полупрозрачным голубым пухом, другие – совершенно пустыми. Формы сфер были далеки от правильности, однако их составляющие блины располагались абсолютно параллельно друг другу (позже Итайв даже проверял это дальномером). С некоторых из них свисали гладкие лианы, и часть из них была сложным образом сплетена с самыми высокими стеблями-вёслами нижней полосы; вместе они образовывали прямые, подрагивающие линии. Многие поверхности всех ярусов этого леса покрывали колонии растений напоминавших пучки длинных, свисающих вниз перьев, и все они строго делились на ярко-оранжевые и чёрные. Вся чаща была окутана всевозможными шорохами, писками, скрипами, стрекотаниями и прочими звуками жизни чужой флоры. И только флоры – первая разведка зондами не обнаружила в радиусе десяти миль организмов, однозначно признанных животными.
Пришельцы остановились у самого края леса, в двух шагах от первых кустов, напоминавших больше всего единый кусок стальной проволоки или ленты, перепутанной до такой степени, что никто не стал с ним возиться и бросил так, врастать в дёрн. Итайв осторожно протянул руку к торчащему прямо перед ним трёхметровому веслообразному стеблю, самый кончик которого расходился надвое, подобно раздвоенному языку рептилии. Неожиданно и растение подалось к нему, и тонкая красная линия, тянущаяся по его середине начала часто пульсировать, словно жилка под кожей животного. Но когда до руки Итайва оставалось не более сантиметра, острия языка вдруг изогнулись назад, и растение отпрянуло, средняя линия его сделалась ядовито-оранжевой.
– Что это, по-вашему, может значить? – спросил штурман Доу-Дорка, стоящего ближе всех к лесу.
Арволь не ответил завороженными глазами, окидывая весь полог чащи. Поглядев на стебель растения, отстранившегося от Итайва,
