Ой, колечко мое сине,
На колечке его имя.
Ой, колечко, мое злато,
Мне миленка жальчей брата.
За рекою, за речкою
Поменялись колечками.[297]
Сестры Есенина тогда же зафиксировали и обнародовали целый ряд частушечных произведений о кольце (в том числе об обручальном). Среди них:
Ой, колечко мое,
Золотая проба,
Если хочешь ты любить,
То люби до гроба.
Милый пишет письмецо:
– Ты носи мое кольцо.
А я ему напишу:
– Распаялось, не ношу.[298]
В фондах Государственного музея-заповедника С. А. Есенина бережно хранятся частушки, собранные А. А. Есениной в 1970-е гг. в с. Константиново; среди них есть текст об обручальном кольце:
Ты не думай, я не дура,
Я не выйду на крыльцо,
Не подам я праву руку,
На которой есть кольцо.[299]
Главный хранитель музея Л. А. Архипова (1953–2003) в конце ХХ – начале ХХI вв. также записала ряд подобных частушек, причем с одинаковым зачином:
На столе лежит кольцо,
Меня не сватает никто.
Выйду в поле, закричу:
«Караул! Замуж хочу!»
На столе лежит кольцо
С золотою пробою.
Хотя замуж не берут,
Все равно попробую.[300]
Многообразие текстов разных частушечных разновидностей («страданий» и собственно частушек) о кольце, бытующих на протяжении столетия в Константинове, свидетельствует о неизменной актуальности этого свадебного атрибута и его большой емкости символичности.
Развитие свадебной символичности кольца
Слово «кольцо» употреблялось Есениным и в переносном смысле, однако порожденном символикой обручального кольца. В одном из самых ранних стихотворений «Выткался на озере алый свет зари» (1910) уже имелось необычное словосочетание «кольцо дорог», которое восходило к свадебной атрибутике (подкрепленной угадываемым образом невесты, традиционно находящейся на перепутье и покрытой «шелком фаты»): «Знаю, выйдешь к вечеру за кольцо дорог» (I, 28).
Далее в 1914 г. (1914–1922 гг.) появляется совсем уж отдаленный от свадебной тематики и напрямую не связанной с символикой обручения новобрачных кольцами художественный образ «Глядя за кольца лычных прясел» в стихотворении «Пойду в скуфье смиренным иноком…» (I, 40). И все-таки в «кольцах лычных прясел» угадывается брачная обрученность супругов друг другу во всей совокупности семейств, объединенных в общий род, поселившихся в пределах единого селения. И герой, выросший и возмужавший в привычных рамках добропорядочной крестьянской супружеской семьи, выбирает для себя иной путь – путь преодоления семейственности и родственности, путь отказа от брачных уз.
Та же идея объединения посредством кольца уже в поэтическую семью, состоящую из представителей разных поколений – живых и отошедших, воплощена в строках «За мной