Он посмотрел на давно замолчавшего замполита. Крепко держась за люк заряжающего, и прижавшись ребристым лбом шлемофона к рукам, тот стойко переносил дёргание, удары, и дрожание движущейся машины.
Устал с непривычки, бедолага, – с неожиданным, лёгким злорадством, подумал комбат. Вспомнился приезд Владимира Дмитриевича, так изредка, Ткачев называл своего заместителя. По давно заведенному правилу офицеры батальона жили в одном доме, в одном подъезде. На одной площадке жил комбат и его заместители, выше этажом ротные. Как правило, дружили семьями, кто, кому приглянулся. Вместе отмечали праздники, приезд из отпуска, дни рождения, присвоение воинских званий. А иногда, жены сами, чувствуя усталость мужей, устраивали им маленькие праздники, так, без особого повода.
Волей судьбы, прибывший замполит, оказался соседом Ткачева. Говорливая, компанейская жена Владимира Дмитриевича, Лида, быстро нашла общий язык с Наташей Ткачевой. И, в первый же день, был организован легкий ужин, как говорят «с приездом».
Вещи были ещё не распакованы полностью, часть посуды ещё не обнаружена, но женщины, подключив жену заместителя комбата по технической части, неунывающую Марию Михайловну, самую старшую по возрасту, общими усилиями собрали на стол у кого, что было, – вскладчину.
За столом, как обычно, говорили о службе, о детях, вспоминали места и гарнизоны предыдущей службы. Мужчины, выходя покурить, травили анекдоты, вспоминали общих знакомых, строили планы.
После очередной рюмки, Владимир Дмитриевич посетовал, что мучается бессонницей, и, даже приняв снотворное, спит плохо. Зампотех, Иван Иванович, тогда, смеясь, заметил, что на новом месте службы, сон восстановится. И вот, наблюдая клюющего носом замполита, Ткачев вспомнил этот разговор. Он слегка толкнул Владимира Дмитриевича рукой. Когда тот повернулся, показал, – иди, мол, вниз, сложив руки под головой, – поспи. Замполит, с готовностью кивнул головой, и исчез в люке.
Танк, трясясь по неровностям дороги, кивая пушкой на бесконечных буграх танковой трассы, мчался вперед, увлекая за собой батальон.
Изнутри машины потянуло легким табачным дымком. Механик-водитель закурил, – подумал комбат, – вроде и не положено, с другой стороны, пусть покурит, иначе может задремать. Ткачев открыл командирскую сумку, подсвечивая фонариком, взглянул на карту. До границы полигона километров двадцать – двадцать пять, надо поднажать. Вспомнив про замполита, опустился вниз на своё сидение. В башне было темно, гудел двигатель, на кочках что-то звонко стучало, гремело и бухало в железном чреве машины. Привычно протянув руку, комбат включил свет. На полу вращающегося контактного устройства, среди ящиков с пистолетами и секретной документацией, согнувшись