Законы пустыни суровы: если встреченный желает тебе мира, ты обязан разделить с ним еду и тепло костра, ибо кто знает, не окажешься ли завтра ты сам в его положении?
И сядет старик к костру, пригладив бороду и протягивая к теплу озябшие руки, и оба будут бросать незаметные, но пытливые взгляды друг на друга: один – из-под кустистых бровей, другой – из узких хитрых щелочек, куда так удобно прятать глаза.
И потечет неторопливая обстоятельная восточная беседа, беседа ни о чем – невежливо задавать интересующие тебя вопросы незнакомцу прямо в лоб – в которой не менее слов важны интонация, паузы и жесты. Наконец, Бахир поведает о себе, бедном, маленьком купце из Сирии, который едва сводит концы с концами, подвергая себя постоянным лишениям в пути. Старик покивает, сочувствуя Бахиру, и в свою очередь назовет себя странником, который ходит из города в город и довольствуется добротой встречных.
– Хватает ли почтенному страннику доброты встречных? – лукаво спросит Бахир.
– Хватает ли птице неба, а рыбе – моря? – ответит странник. – В душе самого закоренелого преступника доброты хватит на все мироздание, необходимо только подобрать нужный ключ к его душе. А самый верный ключ к душе человека – знание о его будущем.
– Воистину так, – согласится Бахир, перебирая четки, только глаза его еще глубже уйдут в узкие щелочки, потому что в этом древнем, как мир, состязании – разговоре двух человек – перевес на его стороне.
– Еще я снимаю порчу, зубную боль, ведаю травы, вправляю суставы, – монотонно продолжит странник, и Бахир будет согласно кивать ему, перебирая четки и внутренне настораживаясь.
Смутное беспокойство охватит его.
Непрост этот старик! Обладая половиной этих знаний, можно рассчитывать на нечто большее, чем кусок хлеба и придорожный костер. Если…
Если только он не корыстный шарлатан, обращающий себе на пользу людскую доверчивость.
– Истинное знание отличается от шарлатанства тем, – продолжит старик, словно прочитав мысли Бахира, – что стремится не навредить человеку.
– Разве может правильное предсказание навредить человеку? – удивится Бахир. – Если ты правильно предскажешь мне, с какой прибылью я продам свой товар в Акабе индийским купцам, я смогу уже сейчас строить свои планы на обратный путь, – что же в этом плохого?
– Скажи, – спросит старик, подняв глаза от пламени и впервые за весь разговор открыто посмотрев в лицо Бахира, – ты хотел бы знать, когда ты умрешь?
Наступит молчание, ибо Бахир будет растерян и смущен.
Непрост старик, и в этом состязании у Бахира уже нет перевеса.
Чтобы выиграть время и собраться с мыслями, Бахир крикнет Юнусу привести к костру невольницу.
Разговор о женщинах – умный и отвлекающий ход в этой партии.
И сядет