Христианин должен утверждать Христа всей повседневной нравственной жизнью, личной святостью, чуткостью к нуждам других. Вера понималась как глубоко личное дело каждого, богослужение – как эмоциональное переживание. Религиозные чувства ставились выше всех богословских догматов, интеллектуальных построений, религиозных авторитетов, символов веры, церковной традиции.
В истории царствования и биографии императора Александра I имеется еще немало спорных и неизученных проблем, в частности «правительственного либерализма» в начале царствования Александра I, характер его социальной политики. В литературе весьма разноречивы оценки его позиции в «польском», «финляндском» и «греческом» вопросах. Так, до сих пор не выяснено до конца, чем были вызваны в 1821 г. отказ Александра I от открытого судебного преследования, выявленного по доносам, декабристского тайного общества «Союз благоденствия» и решение не обнародовать такой важный документ, как манифест 1823 г. о передаче престола Николаю, минуя Константина. Биографами так и не объяснены причины «душевной депрессии» Александра в последние годы его царствования. Жизнь и деятельность этого, несомненно, незаурядного монарха России ждет обстоятельного исследования.
Развитие мистицизма, характерная черта общественного настроения второй половины царствования Александра, во многом связано с душевным настроением самого императора. После 1812 г. в его сознании происходит сильный перелом. Прежние либеральные и великодушные идеи и стремления постепенно вытесняются новыми влияниями, мистическими и религиозными. Неудивительно, что личные взгляды императора Александра, который оказывал внимание знаменитому мистику Юнгу-Штиллингу, подпадал под влияние пиетистки-мечтательницы г-жи Крюденер, проповедовавшей нечто вроде возвращения к первоначалам христианства, любви к ближнему и филантропии, – производили сильное действие на умы. Изменения в характере Александра были предметом интереса западных историков, более свободно высказывавших свои наблюдения. Александр получил воспитание в духе XVIII в. Историк Шницлер так передает слова, сказанные императором в 1818 г. епископу Эйлерту: «Императрица Екатерина была великой женщиной, и память о ней навсегда останется в истории России. Но что касается той части воспитания, которое развивает истинное благочестие сердца, то в то время при петербургском дворе оно было таким же, как и повсюду: много слов, но мало смысла; много внешней обрядности, но святая сущность христианства оставалась скрытой от глаз. Я чувствовал