Пятном на репутации Генриха II лежит убийство Томаса Бекета, архиепископа Кентерберийского. Впрочем, в защиту Генриха следует подчеркнуть, что не он один повинен в этой смерти. Об этом не так часто говорят, но отчасти вина лежит на Франции.
Обстоятельства убийства хорошо известны. В 1170 году Генрих во всеуслышание жалуется на Бекета, который отказывается уважать власть короля. Четверо королевских придворных воспринимают эту жалобу как руководство к действию и отправляются в Кентербери, где проламывают Томасу череп, забрызгивая его мозгами пол кафедрального собора.
Однако мало кто знает, что Томас Бекет провел предыдущие два года в ссылке во Франции, покинув Англию с тем, чтобы избежать подписания соглашения, которое могло бы ослабить влияние Церкви. Во Франции Томас был гостем Людовика VII, неудачливого любовника, которого отвергла Элеонора, ставшая женой Генриха. Можно себе представить, как Людовик коротал долгие средневековые вечера у камина, убеждая Томаса в том, насколько он прав в своем противостоянии безбожнику англичанину, укравшему чужую жену. Все это может объяснить, почему Томас по возвращении в Англию с еще большим рвением продолжает политическую борьбу с Генрихом.
Томас был настолько уверен в себе, что, по сути, сам спровоцировал собственное убийство. Ведь рыцари Генриха вошли в собор без оружия, они просто хотели, чтобы архиепископ пошел с ними и объяснился с королем. И только когда Томас, мягко говоря, «послал» их, они вышли из собора и вернулись с мечами.
Короче говоря, если бы Томас не провел два года за изучением искусства французской дерзости, он вполне мог мирно умереть в собственной постели – в конце концов, ему было уже хорошо за пятьдесят на момент убийства, – а Генрих II остался бы в памяти потомков исключительно как один из величайших английских королей, а не как убийца священника.
Фактически это убийство стоило Генриху больше, чем подмоченная репутация: оно стало одним из событий, приведших к его окончательному падению.
Генрих и Элеонора родили восемь детей, из них пятеро – сыновья. Но отношения супругов отличались напряженностью, они постоянно соперничали друг с другом в борьбе за власть в своей объединенной империи. Элеонора, похоже, подстрекала родную Аквитанию к независимости от власти короля Генриха, в то время как Генрих не стеснялся нападать на Тулузу и другие принадлежавшие семье Элеоноры города. Элеонору еще больше задевало и совсем не монашеское поведение Генриха, который не отличался супружеской верностью и даже не побрезговал вступить в связь с невестой собственного сына, Ричарда. И хотя обычно Элеонора закрывала глаза на похождения супруга, она отказалась проигнорировать Розамунду Клиффорд, красивую молодую любовницу, которую Генрих прозвал rosa mundi («роза мира»). Как только на сцену вышла Розамунда, Элеонора начала обрабатывать сыновей Генриха, призывая их покромсать отцовскую империю своими принценосными мечами. Пожилой Генрих все больше напоминал