Через две недели после обеда, который давала леди Поул, слуги сидели на кухне, предаваясь любимому занятию. Стивен устал слушать одно и то же и ушел в свою комнатку почитать газеты. Он не пробыл там и нескольких минут, как услыхал колокольчик. Стивен отложил газету, надел черный сюртук и отправился узнать, что случилось.
В коридорчике между кухней и комнатой дворецкого на стене висели колокольчики, под которыми значились названия комнат, аккуратно выведенные коричневой краской: «венецианская гостиная», «желтая гостиная», «столовая», «гостиная леди Поул», «спальня леди Поул», «гардеробная леди Поул», «кабинет сэра Уолтера», «спальня сэра Уолтера», «гардеробная сэра Уолтера», «Утраченная Надежда».
– «Утраченная Надежда»? – удивился про себя Стивен. – Что за чертовщина?
Сегодня утром он собственноручно заплатил за работу плотнику и внес сумму в учетную книгу: «Амосу Джадду, за установку девяти колокольчиков и надписи под ними – четыре шиллинга». Однако перед глазами дворецкого висели десять колокольчиков. И десятый дергался изо всех сил.
«Должно быть, это Джадд, – подумал Стивен. – Вздумал надо мной подшутить. Придется ему завтра утром все переделать».
Не зная, что предпринять, Стивен обошел первый этаж и заглянул в комнаты – все были пусты. Затем поднялся на второй этаж.
На лестничной площадке перед ним была совершенно новая дверь.
– Кто там? – прошептал из-за двери незнакомый голос.
Казалось удивительным, что шепот может быть столь проникновенным. Кроме того, голос как будто входил в голову не через уши, а другим, неведомым образом.
– Кто-то стоит на лестнице! – настаивал шепот. – Слуга? Заходи, ты мне нужен.
Стивен постучался и вошел.
Внутри комната оказалась не менее таинственной, чем непонятно откуда взявшаяся дверь. Если бы Стивена попросили ее описать, он сказал бы, что она убрана в готическом стиле. Однако здесь не было обычных готических украшений, приведенных, к примеру, на страницах «Хранилища искусств» мистера Аккермана. Ни средневековых стрельчатых арок, ни изысканной деревянной резьбы, ни религиозных мотивов. Стены и пол из простого серого камня, очень потертого и местами неровного, потолок сводчатый. В единственном оконце проглядывало усыпанное звездами небо. В оконце торчали осколки стекла, а по комнате гулял зимний ветер.
Бледный джентльмен с удивительной копной серебристых волос, словно пух на отцветшем чертополохе, неодобрительно изучал свое отражение в старом треснувшем зеркале.
– А, наконец-то! – сказал он Стивену с кислым видом. – В этом доме вечно никого не дозовешься!
– Приношу вам глубокие извинения, сэр, – ответил Стивен, – но никто не сказал мне о вашем приезде.
Он решил, что бледный джентльмен – гость сэра Уолтера или леди Поул; это, впрочем, объясняло присутствие джентльмена, но не таинственной