– Куда вас забрасывали?
– Главным образом в район Москвы и Подмосковья. Знаю, что последние несколько групп были переброшены под Ленинград. Еще две группы на Урал.
– Какова их задача?
– Совершать диверсионные акты на железной дороге и оборонных предприятиях.
– А какова цель вашей группы?
– Мы должны были обосноваться в Люберцах. Завести знакомства с персоналом железнодорожной станции, а затем установить наблюдение за продвижением воинских эшелонов по Московско-Рязанской железной дороге.
– Что еще?
– Создать резидентуру из антисоветски настроенных граждан, работающих на железной дороге, а также среди тех, кто имеет непосредственное отношение к воинским перевозкам…
– Что у тебя там еще, не тяни! Или мне клещами из тебя все вытягивать? – раздраженно проговорил Романцев, заметив в глазах Копылова сомнение.
– В ближайшее время должен десантироваться отряд, нам следует его встретить.
– Вам сообщат по рации о его прибытии?
– Да.
Тимофей Романцев вспомнил, что с месяц назад в Люберцах работала радиостанция, но запеленговать ее так и не удалось: радиопередачи прекратились так же неожиданно, как и начались. Возможно, агент что-то почувствовал.
– Еще кто-нибудь, кроме вас, здесь есть?
– Резидент… В какой-то степени мы отправлены к нему на помощь, но где он и как выглядит, мы не знаем. Нам объяснили, что он сам нас найдет.
– С кем вы должны вступить в контакт?
– С одним чиновником… Он работает в аппарате Народного комиссариата путей сообщения. Весьма влиятельная фигура.
– Кто таков?
– Бургомистров Павел Андреевич, – ответил Копылов. – Хотели его привлечь к сотрудничеству. Его родной брат был завербован немецкой разведкой и сейчас проходит службу в «Абвергруппе-303».
– И как же вы собирались надавить на этого Бургомистрова?
– Показать фотографию его брата в военной немецкой форме. Он не посмел бы отказать в просьбе.
– Фотография при тебе?
– Да. За подкладкой гимнастерки.
– Давай ее сюда!
Вывернув наружу полы гимнастерки, Копылов нащупал небольшой картонный прямоугольник, аккуратно разодрал подкладку по швам, затем бережно извлек фотографию.
– Вот, – положил он на стол снимок.
Тимофей взял фотографию, с которой на него смотрел молодой мужчина в немецкой полевой форме армейского пехотинца и в пилотке на круглой голове. Взгляд настороженный, подозрительный, слегка затравленный. Он явно не походил на те плакатные фотографии, с которых молодые солдаты призывали соотечественников