– Открывай, – он протянул бутылку водки Валентину, а потом, повернувшись к Юре, заметил. – Водку открывает всегда он. Спец. Ни разу ещё не пролил и не выпустил пузырь из рук.
– Мне ровно пять граммов, – попросил он у Валентина, заметив, что тот уже приготовился разливать горячительное.
Недрогнувшей рукой стаканы были наполнены на треть.
– Ну, давайте за знакомство, – Николай поднял свой стакан и, чокнувшись с новым и старым другом, залпом проглотил содержимое.
Юра следом проделал то же самое, на мгновение почувствовав, как прохладная жидкость обожгла всё внутри, а потом побежала по жилам нескончаемым теплом.
– Ты вот что, закусывай, а то поплывёшь, – подсказал Николай, и, оторвав куриную ножку, положил её перед своим новым другом на салфетку. – И помидорчик съешь. Он поможет пожар в желудке потушить.
И действительно, в голове начали происходить какие-то перемены, тревога и грусть сами собой куда-то улетучились, и стало весело. Минут через десять Юра был уверен, что лучше парней, чем эти двое, он никогда в своей жизни не встречал, тем более что они совмещали в себе целый набор потрясающих качеств, и были заботливыми, весёлыми, лихими, смелыми и даже немножко скромными. Ну, во всяком случае, так показалось после часа знакомства и выпитой бутылки водки.
– Так, мне чуть-чуть, пять граммов, – напоминал каждый раз Николай, когда его друг разливал по стаканам очередную порцию.
– Положись на меня! – уверял Валентин. – Я всегда контролирую ситуацию.
– Молодец! Но всё равно, не спеши, а то уплыву, и будет, как в прошлый раз, – напомнил Николай.
Что было в прошлый раз, чего опасался курсант Львовского училища, Юра так и не узнал, зато под мерный стук вагонных колёс с интересом выслушал другую историю.
8
В человеческой памяти немало места отведено повествованиям, которые уже на первых порах обрастают всевозможным домыслами и слухами, за которыми стираются грани реальности, и маленький, ничем не примечательный доселе рассказ превращается в самый настоящий сказочный миф или в невероятную легенду, якобы имевшую место на самом деле. Причём каждый рассказчик (а ведь не надо забывать, что легенда передаётся из уст в уста) добавляет в её содержание массу пикантных подробностей от себя, рождая на свет перед изумлённым слушателем новую версию случившегося.
На этот раз уникальным рассказчиком подобной истории был самый говорливый из двух курсантов – Николай. Разместив в своём измученном долгим странствием организме очередные пять граммов водки, и закусив сочной мякотью спелого помидора, он вдруг спросил у Юры:
– А ты знаешь, чем отличается Львовское училище от других?
С этим вопросом он вперил усталый взгляд покрасневших глаз на собеседника и, не дождавшись ответа, продолжил:
– Не знаешь. А ведь я могу рассказать. Только ш-ш-ш. Ни звука!
Николай