Мужчины, едва достигшие зрелости, рассказывают о своей юности, проведенной в этой части страны, где зимой они ездили по грязи, доходящей до подпруги лошади, где лишь неотложные дела могли побудить их покинуть свой дом и где эти дела сопровождались такими трудностями, которые сейчас, когда на рынки Брэдфорда они отправляются в первом классе скорого поезда, кажутся им совершенно нереальными. Например, один фабрикант вспоминает, как не более чем двадцать пять лет назад ему нужно было вставать зимним утром ни свет ни заря, чтобы поспеть в Брэдфорд с огромным фургоном, груженным шерстяными товарами его отца: этот груз упаковывался ночью, но утром, до того, как тяжелый фургон мог двинуться в путь, вокруг него собиралась большая толпа, и под всполохи фонарей обследовались лошадиные копыта, затем кому-нибудь приходилось на четвереньках ощупывать то здесь то там, и непременно надо было постукивать посохом вдоль длинного, крутого и скользкого обрыва, чтобы определить, где лошади могут пройти безопасно, пока не достигнут относительно ровной главной дороги с глубокими колеями. Всадники ездили по верхним болотам, следуя по пятам за вьючными лошадьми, доставлявшими посылки, багаж или товары из одного городка в другой, между которыми не было проезжей дороги.
Но зимой все эти передвижения были невозможны по причине того, что на ледяной возвышенности снег лежал крайне долго. Я была знакома с людьми, которые, путешествуя на почтовых через перевал Блэкстоун, застряли из-за снегопада на неделю или десять дней на маленьком постоялом дворе у самой вершины и вынуждены были отмечать там Рождество и Новый год. Когда запас продуктов, рассчитанный на потребление хозяина и его семейства, истощился из-за нашествия нежданных гостей, они начали поглощать индеек, гусей и йоркширские пироги, которыми была нагружена почтовая карета. Когда и эти запасы подходили к концу, их вызволила из плена удачно подоспевшая оттепель.
Как бы ни были изолированы горные деревушки, они все же были отрезаны от окружающего мира не до такой степени, как переходящие по наследству из поколения в поколение серые дома, которые можно увидеть то здесь то там в плотных впадинах посреди торфяных болот. Это небольшие жилища, но они отличаются прочностью и достаточно просторны; их обитателям принадлежат окружающие владения. Часто земли были собственностью одной и той же семьи со времен Тюдоров, хозяева эти фактически являются последними представителями мелких землевладельцев, сквайров, которые быстро исчезают как класс по одной из двух причин. Или владелец предается лени и пьянству, что в конечном итоге заставляет его продать имение, или же, будучи более сообразительным и хитроумным, он обнаруживает, что ручей, текущий по склону горы, или же минералы, находящиеся у него под ногами, можно обратить в новый источник дохода, и, оставив прежнюю размеренную жизнь землевладельца с маленьким капиталом,