Однако в первой половине июля 1914 года в целом ничего не изменилось. В Германии все отдыхали. Кайзер и его приближенные занимались спортом, устраивали соревнования по гребле, беседовали о военной истории. Австрийцы, которым требовалось принять решение, колебались[78].
Имперский Совет министров собрался только во вторник 7 июля, через десять дней после убийства эрцгерцога и через пять дней после признания террористов. Леопольд фон Берхтольд, понимавший, что время уходит, предложил незамедлительно начать военные действия. Австрия уже дважды объявляла мобилизацию, собираясь воевать с Сербией, в 1909 и 1912 годах, и в обоих случаях Россия на это не реагировала, а теперь еще и Германия гарантировала свою помощь. Позиция сильная. Тиса возражал. Он напоминал, что военным действиям предшествует дипломатическая нота с требованиями, причем принятие последних не должно быть унизительным для страны, получившей ноту. Если Сербия эти требования отвергнет, он согласится на то, чтобы был предъявлен ультиматум, а потом в дело вступила армия. Оппоненты графа Тисы – трое австрийцев немецкого происхождения, поляк и хорват – возражали, но его мнение как премьер-министра Венгрии, равноправной части империи, игнорировать было нельзя. Тиса добился согласия Берхтольда, что тот представит свои предложения императору только после того, как он подготовит письменные возражения. На это потребуется еще один день. Таким образом, решение могло быть принято не раньше четверга 9 июня.
Франц Иосиф согласился, что ультиматуму должна предшествовать нота, как хотел Тиса. Берхтольд был разочарован. Он все больше склонялся к позиции фельдмаршала Конрада фон Гётцендорфа, который с самого начала выступал за войну. Берхтольд настаивал, и в воскресенье 12 июля Тиса был готов согласиться на ноту, за которой при необходимости последует ультиматум вместо ноты с предельным сроком ответа. Сия разница существеннее, чем просто название: в ультиматуме, в частности, должно было содержаться требование немедленно объявить вне закона «Народную оборону» и уволить с военной и государственной службы всех офицеров и чиновников, замеченных в антиавстрийской пропаганде. 14 июля Тиса и Берхтольд встретились снова. Венгерский премьер-министр по-прежнему настаивал на вручении ноты, но был вынужден согласиться на кратчайший срок ответа на нее. Они согласовали текст документа и назначили дату совещания Совета министров, на котором ноту предстояло утвердить. Это было воскресенье 19 июля, двадцать первый день после убийства Франца Фердинанда.
Между тем официально вручить ноту можно было только на следующей неделе. Дело в том, что 16 июля президент Франции Раймон Пуанкаре отправился