– Да, – у Изабеллы на губах заиграла улыбка, которая появлялась там всегда, когда она вспоминала о художнике. – Его зовут Крис. Это он автор того портрета, что я дарила тебе на день рождения.
– Вот как.
– Да. Правда он великолепно рисует?
С этим утверждением тетя Мэй не могла не согласиться. А между тем Изабелла продолжала рассказывать о Кристиане. О том, какой он замечательный, чуткий интересный, о том, как много он знает, чем интересуется. Словно плотину прорвало. Изабелла, державшая все в себе в течение долгого времени, наконец, позволила эмоциям выйти наружу.
– А он хорошо к тебе относится? – вот, что в первую очередь, интересовало женщину. – Не обижает? Ведет себя уважительно?
И на все вопросы ее племянница отвечала одинаково: Кристиан самый лучший, самый добрый и честный!
– Ты влюбилась, моя малышка?
– Ну, – замялась Изабелла. – Любовь, это ведь такая штука, нельзя понять ее за столь короткий срок.
– Верно, – кивнула тетя Мэй. – А еще любовь слепа. Помни об этом.
Глава 9
И наша героиня помнила. Она часто пыталась снять с себя розовые очки и попытаться найти в Кристиане недостатки. Но, как правило, такие попытки были безуспешны. Кристиан казался девушке чем-то идеальным, совершенным. Она называла его своей судьбой и убедила себя в том, что без него ее жизнь бессмысленна.
Я живу, говорила себе Изабелла, чтобы быть с ним, родить ему детей, быть верной, любящей женой, хорошей матерью. Что я буду делать, спрашивала она себя, если Кристиан уйдет из моей жизни? Она потеряет свой смысл. И тут же девушка сформулировала свой главный страх – потерять смысл жизни, что означало потерять Кристиана.
Художник, естественно, не знал, что творилось в голове у его подруги, иначе он прекратил бы так старательно подавлять ее собственное Я. Но он даже не подозревал об этом и, руководствуясь единственной навязчивой идеей сделать из Изабеллы свою музу, натурщицу и любовницу, продолжал осаду крепости.
Он нарисовал уже десятки ее портретов, слепил глиняный бюст и, все равно, Кристиану Блейку было этого мало. Этот человек хотел большего, но не знал, чего именно.
Однажды он засиделся в своей мастерской допоздна и, потягивая вино, заканчивал работу над очередным заказом. Это было полотно для школы искусств, на котором мужчина изобразил примитивную до тошноты корзину с фруктами. Но, что поделать? Как бы ему не были противны натюрморты, за них хорошо платили, и отказываться Кристиан не видел смысла. Но, все же, он чувствовал себя виноватым за то, что рисовал этот глупый натюрморт, а не очередной портрет Изабеллы.
Художник выпил уже достаточно вина и довольно небрежно размахивал кистью. Он понимал, что пора заканчивать, иначе он рискует испортить полотно, но остановиться почему-то не мог. Вдруг сзади раздался непонятный звук, Кристиан резко обернулся, и комната поплыла перед глазами. Несколько секунд