– Хорошо, – с трудом выдавил из себя он. – Ты ведь уже знаешь, что я вырос в детдоме, потому что моя мать отказалась от меня сразу же после рождения. В 61-ом году таких случаев по Союзу были единицы и у всех моих товарищей, с которыми я вместе воспитывался, хоть какие-то матери, но были, а вот у меня – нет. Я никогда не знал, что такое мать, материнская забота, душевное тепло. Тебе трудно это понять, потому что у тебя это было с детства. Ты знаешь, что в мире ценится дешевле всего? Материнская любовь! Потому что она подразумевается сама собой. Она естественна, как солнце, вода и воздух. Ее не нужно завоевывать, потому что она изначально есть! Понимаешь? И это то, что тебе было дано с рождения. Ты всегда знала, что, если тебе будет плохо, то рядом будет мама, если ты заболеешь, то она будет о тебе заботиться… Вспомни, как она в детстве сидела около тебя! Ведь мать никогда не ждет, когда ребенок попросит ее о помощи. Если она видит, что ее помощь нужна, то, не задумываясь, бросится пешком, босиком на край света, чтобы согреть, утешить, помочь… А у меня этого никогда в жизни не было! У меня, вообще, не было детства! А теперь есть! Пусть запоздалое, но детство! И я хочу насладиться каждой его минутой, каждой секундой. У меня, наконец-то, появилась мама! Понимаешь? Мама! Настоящая! Ты даже не можешь себе представить, как мне тепло рядом с мамой, от одного ее голоса, вида…
– Хорошо, Влад. Я тебя поняла! Главное, что ты не врешь, говоря, что любишь меня.
– Но ведь и ты меня не любишь, Лена, – совершенно искренне возразил он. – Ты замечательный друг! Я даже представить себе не мог, что женщина способна быть таким другом!
– Да, – согласилась я, физически ощущая, как сердце обливается кровью. – Я тебя не люблю и друг я действительно хороший – водится среди моих немногочисленных достоинств такое. Значит, договоримся так: наш дом под Баратовом стоит как раз напротив поворота с шоссе на «Сосенки», там где-то с полкилометра будет, а для бешеной собаки сто верст – не крюк. Я договорюсь с Павлом, что ты будешь жить у него в усадьбе…
– Лена, – осторожно сказал он. – А мама говорила, что у вас большой дом и там… – Тетенька! – расхохоталась я. – Дай попить, а то так есть хочется, аж переночевать негде! – и уже серьезно добавила: – Влад, для всех будет морально гораздо легче, если ты уйдешь к Светлане, когда ее найдут, из усадьбы, а не из нашего дома. Понял? И другого решения у меня не будет. Не знаю, о чем ты там договорился с мамой, но двигать себя, как пешку, я больше никому не позволю! Даже родной матери! Ты согласен с моим решением?
– Ты оставила мне выбор? – обречено вздохнул он. – Естественно согласен! – и, немного помолчав, спросил: – Ты не забыла, что завтра 31-ое декабря? Новый год! – медленно и с расстановкой сказал он, и я поняла, о чем и о ком он в этот момент подумал, отчего настроение у меня стало совсем уж паршивым, хотя и раньше-то радужным не было. – Давай посидим у тебя в «люксе» втроем: мама, ты и я, телевизор посмотрим…
– Давай