– Это слишком сложный разговор, Володя. И долгий. И потом – как это связано с самоубийством?
– Да напрямую связано… Ой, господи… Как жить без быра? Это же наше все, наша духовность, наше сознание, любовь и сердце наше! Отберете – и вся страна, глядите, за Пашей следом пойдет! Не можем мы без него! Срослись мы с ним!..
Связь времен
Весна 1820 года в Гурзуфе выдалась особенно жаркой. Как никогда рано расцвели гиацинты, давным-давно отцвели черемуха и сирень, птицы пели вполголоса – как обычно делают в середине лета, – а воздух был сжат и насыщен той духотой, что обычно предшествует грозе. Была середина мая.
Карета остановилась у дома герцога Ришелье.
– А ведь ты подумай, брат Раевский, – выходя из нее, говорил своему спутнику Александр Сергеевич. – Ведь потомок легендарного кардинала Ришелье остался здесь после французской кампании, обустроился, даже на государеву службу поступил…
– И ни много-ни мало основал Одессу!.. – воздев палец к небу, вторил ему собеседник.
– Вот что это, как ни связь времен? Причем в таком причудливом своем сочетании, что способно всколыхнуть воображение!
Поэт мечтательно посмотрел в небо. Раевский знал, что после такого он обычно сыплет экспромтами, и ни на какой серьезный разговор настроить его было невозможно, а потому поспешил вернуть его к созерцанию действительности.
– Ты забываешь, что нас ждут.
– Ах, да, прости. Пойдем.
Гости из далеко Петергофа – Полина Андреевна Осипова и ее племянница, доселе неизвестная поэту Анна Петровна Керн – немало порадовали заскучавшего без столичной суеты, вдали от светских вечеринок и балов, пребывающего здесь в малопочетной ссылке поэта, отправленного в тьмутаракань после опостылевших императорскому двору проявлений вольнодумства.
– Полина Андреевна, голубушка! – бросился поэт в объятия пожилой великосветской дамы, нередко скрашивавшей его одиночество в минуты душевной непогоды. – Как вы здесь?
– Да вот, батюшка мой, изволишь ли, тебя повидать приехали. Как ты тут?
– Сказать, что скучно – ничего не сказать. Вот только друзья и спасают. Вот, знакомьтесь, Раевский… Впрочем, вы знаете его.
– А то как же! А пишешь ли что?
– Пишу, да что толку? Цензура все равно ни черта не пропускает!
– А и все же не прекращай! Ни на минуту не останавливайся! Ведь слог твой, голос твой – все это достояние России.
– Ну полноте, хвалить-то! Вот лучше представьте-ка племянницу свою.
– Чего уж представлять, коли и так все знаешь?
– Ну так ведь то слухи – а то живое общение.
– Ну изволь. Анна Петровна Керн.
Миловидная голубоглазая светловолосая девица очевидно