– ??? – смотрел на меня Борис пустым, непонимающим взглядом.
– Очень просто, – ответил на невысказанный вопрос, – сказал три раза «талах» – и все. И девочка пошла. Гулять по жизни одна на свой страх и риск. И как бы мне ни захотелось потом обратного, в автобус я ее больше не возьму. При этом я снимаю с себя всякую ответственность за нее. Мы уедем, а она останется в Порто-Франко. Твои действия?
– А какие могут быть мои действия? – удивился Борис. – При чем тут вообще я?
– Ну да, ну да, – покачал я головой удрученно. – Наше дело не рожать: сунул-вынул – и бежать.
И добавил через паузу:
– Знакомо.
– При чем тут такие наезды? – возмутился Доннерман. – Все было, Жора, по согласию.
– Борь, я тебя не в изнасиловании обвиняю, а объясняю сложившуюся ситуацию. И раз по согласию, то я тут спокоен. Потому, как раз есть тут ТВОЕ согласие, то с этой минуты ответственность за эту девочку лежит на тебе. А я даю ей развод. Дальше все только от тебя зависит.
– Каким образом? – встрепенулся сержант.
– Не образом, а канделябром, – вперил в него немигающий взгляд. – Ну, не знаю, как тут у вас принято, но ПОРЯДОЧНЫЕ люди в такой ситуации женятся. Везде.
– В моих планах такого не было, – отрезал Боря жестко, вынимая сигарету из моей пачки.
И запыхтел, прикуривая.
– А в моих планах было довезти всех девчат до русских земель без потерь, – перепасовал я ему аргумент. – Но теперь эта девочка остается в этом городе один на один с бандитами, которые хотят ее похитить и сделать сексуальной рабыней. По твоей вине, между прочим, остается.
Говорил я все это и даже не знал, о какой из жен моего «гарема» идет речь. Но старался быть уверенным в своих словах. В перспективе озвученных действий, увы, уверен не был. Сомневался я в том, что выгоню проказницу на улицу. Но Доннерману об этом знать было не положено, иначе точно с крючка сорвется. И так сидит, вальяжно развалившись, улыбается нахально во все тридцать два зуба. Это меня и возмутило особенно. Весь его вид победителя.
– И убери лыбу, – вдруг гаркнул ему, – вопрос серьезный.
Доннерман под моим внезапным напором действительно убрал глумливую улыбку с лица. А я, удовлетворившись переменами его лица, довольно констатировал:
– Вот так вот, – и продолжил по заявленной теме: – Выбор твой и ответственность твоя. Я же жестко повязан категорическим императивом. Целое важнее частного. До утра тебе подумать над этим. А теперь разливай остаток и рассказывай, как все было тут на самом деле с бандитами, а то меня патрульные только допрашивали, но ни во что не посвящали.
Новая