– Догадываюсь, что о тебе сейчас Володька Шестаков думает. Ладно, короче, вечером ужинаем у нас. А то я после этой столовки уже опять жрать хочу. За Светланку не беспокойся – Таня ее сама заберет из садика. Да, и не забудь – скоро первое сентября. Надо будет отвести пацанку в школу, а потом устроим маленький сабантуй: первый раз в первый класс – это тебе не хухры-мухры…
На перекрестке друзья распрощались: Виктор направился в отдел, а Олег пошел к жене Крауклиса – Мирдзе, благо она работала в мебельном магазине неподалеку. Ничего существенного Мирдза ему не сообщила, но после встречи с ней Олег еще больше утвердился в невиновности Крауклиса. Мирдза испытывала к нему скорее жалость, чем вполне понятную в данном случае неприязнь. Да, много пил, из-за чего, собственно, и разошлись, но деньги на ребенка приносит регулярно, часто дарит дочке игрушки. Хм, как-то не очень вписывается Художник в образ вора – подельника Хорька.
В мастерских КБО10, где раньше работал Крауклис, Олег долго беседовал с его бывшими коллегами по работе. Все в один голос утверждали: Карлис человек неплохой, но слабохарактерный. Зарабатывал хорошо, но постепенно стал спиваться, опускаться, занимать деньги на выпивку, правда, всегда отдавал.
Старый мастер Имант Борткевич вызвался проводить Олега на склад: Островецкий захотел посмотреть на работы Крауклиса.
– Знаешь, майор, ты не думай, – словоохотливый старик пытался хоть как-то растолковать Олегу, что его бывший подчиненный – не совсем конченый человек, – Карлис неплохой парень. Вот смотри, он одолжил у меня приличную сумму денег, и все до копеечки вернул.
– Когда это было? – насторожился Олег.
– Незадолго до его ареста.
– А поточнее? – Олег напрягся: неужели ошибка и Художник все-таки причастен к краже.
– Ну, – старик задумался, – он мне вернул деньги, а на следующий день я узнал, что его арестовали.
– А откуда он взял такую сумму денег? – как бы невзначай спросил Олег. – Вы, случайно, не в курсе?
– Как – не в курсе? Это же я ему нашел эту работу. Он оформлял поселковый клуб в районе. Правда, там им были недовольны – он же чаще пил, чем работал, но в конце концов работу свою сделал хорошо, и ему заплатили сполна.
У Олега отлегло на сердце. Все-таки интуиция его и на этот раз не подвела. Конечно, все это потребует еще тщательной проверки, но Олег был уверен, что старик говорит правду. Все, что сегодня Островецкий услышал о Крауклисе, говорило в его пользу: честен, порядочен, но прямых доказательств его невиновности пока так и не нашлось.
Старик тем временем возился с замком склада.
– Заходи, вот его работы, – старый мастер указал на сваленные в кучу холсты и транспаранты.
Олег принялся перебирать и рассматривать работы. Он еще сам не понимал, зачем ему это нужно. Внезапно у него екнуло сердце: