– Я не встаю в защитную позицию.
Мендоза молча смотрела на него.
– Не встаю.
– Знаешь, я так и не могу понять, преступник ты или нормальный человек. Не просветишь меня?
– Я тебе помог Райана Маккарти поймать, и ты после этого задаешь мне такие вопросы?
– Ты уходишь от ответа.
– Ты что именно пытаешься у меня выяснить?
– Твой отец – серийный убийца, и ты успешно ловишь маньяков, потому что можешь думать, как они. По этой причине я предполагаю, что ты похож на них больше, чем готов признать. Получается, гены важнее воспитания? Ты согласен? – спросила она, глядя ему прямо в глаза. Уинтер смотрел, как в ее глазах отражается свеча.
– Я никого и никогда хладнокровно не убивал.
– Но ты убивал. Хладнокровно или нет – разницы нет. Самое главное – ты убивал.
– Разница огромная, и ты это знаешь. Ты же в полиции работаешь, в конце концов.
– Ну хорошо. Может, разница между тобой и отцом в том, что ты понял, как убивать и оставаться непойманным. Если убийство оправданно, значит, все в порядке. Так?
– Что за бред?
– Согласна, но ты меня ни во что не посвящаешь, поэтому мне приходится исходить из того, что есть.
Уинтер ничего не ответил. Между ними повисла тишина, которая становилась все дискомфортнее с каждой секундой.
– Все не так просто, – наконец выдавил из себя Уинтер.
– И даже сейчас ты уходишь от ответа.
13
– Что будем делать? – спросила Мендоза, когда они сели в машину.
– Поехали обедать.
– Сейчас только начало двенадцатого.
– Знаю, но мой внутренний будильник говорит, что сейчас время обеда. Я очень проголодался, и мне нужен сахар. Поехали обратно на Мейн-стрит. Я видел там кафе.
Мендоза завела машину, и вскоре они уже были на нужной улице. Кафе там было только одно, поэтому долго выбирать не пришлось. Припарковавшись как можно ближе, они направились ко входу.
Окна снаружи были грязные, и стены явно были покрашены очень давно. Обычно Уинтер избегал заведений такого рода. Ему не хотелось становиться благодатной почвой для размножения кухонной заразы. А раз снаружи место выглядело столь невзрачно, надеяться на то, что внутри намного лучше, не приходилось. Однако его ждал сюрприз. Внутри все было совершенно не так, как снаружи. В напольную плитку можно было смотреться, как в зеркало, на каждом столике стояла ваза со свежими цветами, и все сияло чистотой.
Мендоза сдвинула очки на макушку и протиснулась в щель между дверью и Уинтером. Он вошел за ней. Посетителей было двенадцать: пять пар и две одиночки. При этом все глаза были обращены на Уинтера. Он почувствовал себя так, будто только что вошел в переполненный бар из какого-нибудь вестерна Джона Форда.
– Садитесь, я подойду через секунду, – послышался откуда-то голос. Уинтер не сразу понял, что к ним из-за стойки обращается официантка. Ей было сильно за пятьдесят, на квадратном лице застыло подозрение. Камень в обручальном кольце у нее