Как только было доказано, что эти удары производимы были не медиумом, нужно было заключить, что они производились мыслью. Но мысль, производящая удары, представляла феномен еще более непонятный, чем самые явления, свидетелями которых были. Исследования не замедлили показать всю нелепость и невозможность этого мнения. Действительно, ответы часто были совершенно противоположны мыслям присутствующих, превышали умственные понятия медиума, выражались на языке, для него неизвестном, или рассказывали о происшествиях, о которых никто из присутствующих ничего не знал и не слышал. Примеры эти так многочисленны, что почти невозможно допустить, чтобы те, кто хотя бы несколько раз занимались спиритическими сеансами, не были бы сами свидетелями всего этого.
Мы расскажем только один случай, переданный нам личным свидетелем его.
70. На одном корабле французского флота, во время стоянки в Китайском море, весь экипаж, начиная от матроса до старшего офицера, занимался говорящими столами. Присутствующим пришла мысль вызвать дух лейтенанта этого же самого корабля. Офицер этот умер два года перед тем.
Он явился и после различных сообщений, которые поразили всех удивлением, сказал посредством ударов следующее:
– Я убедительнейше прошу вас заплатить капитану сумму (он назвал цифру), которую я остался ему должен, и очень сожалею, что при жизни моей не мог с ним расплатиться.
Никто не знал об этом долге, сам капитан забыл о нем, потому что сумма была ничтожная, но, перерыв свои счета, капитан действительно отыскал долговую записку лейтенанта, и в ней была выставлена та самая цифра, какую написал его дух.
Спрашиваем теперь, отражением чьей мысли могло быть это указание?
71. Способ сообщения был усовершенствован азбучными ударами, но и этот способ все еще был слишком медлен. Однако им достигли сообщений более пространных, равно как и до некоторых весьма любопытных открытий, относящихся к миру духов. Сами же духи указали нам другие способы, и им-то мы обязаны способом письменного сообщения.
Первые сообщения в этом роде получились посредством карандаша, прикрепленного к ножке маленького столика, который ставили на лист бумаги. Столик, приведенный в движение влиянием медиума, начал чертить буквы, слова и фразы. Этот способ стали постепенно упрощать, употребляя столики, нарочно для того сделанные величиной не более руки, потом корзинки, картонные коробочки и, наконец, просто дощечки.[25]
Таким образом получались сообщения столь же бегло, скоро и легко, как и писанные рукой, но впоследствии окончательно убедились, что все эти предметы были не что иное, как вспомогательные орудия, чтобы держать карандаш, без которых легко можно было обойтись, держа карандаш