Кроме твоих писем – абсолютное молчание. Молчит Тбилиси, Сталино, Якутия, молчат полевые почты. Почему – аллах только ведает. Пишу всем ругательные письма, злюсь и все напрасно. Сегодня всем отправляю по открытке – и баста. Будут молчать – тем хуже для них.
Роднушка! У меня к тебе большущая просьба. Дело в том, что я тоже начал шагать по твоим стопам – нужна «История ВКП (б)». Если есть возможность – пришли пару. Благодарность от всех твоих коллег – политработников нашего полка. А то в наших дебрях не то что Историю ВКП (б) найти невозможно, а и газеты иногда отсутствуют.
Привет всем. Тебя целую крепко, крепко, обнимаю, желаю здоровья, успехов.
Глеб – Ольге
18 ноября 1944
Роднушка моя дорогая!
Ты извини меня – положа руку на сердце, скажи, не смущают, не стесняют тебя ничем и ни в чём письма моей старушки? Знаю – сейчас на мою бедную заблудшую голову низвергнутся гром и молния, но всё равно – семь бед, один ответ. Приеду, отдам тебе на вечное и полное владение повинную свою головушку: казни или милуй.
Знаешь, мама мне такое написала! «Столько тепла и добра, как от своей невестки, мне в моей жизни ни от кого видеть не довелось». Не сердись на неё за то, что она тебя уже окрестила невесткой. Написал и жалко стало… тебя. Честное слово, даже сердце заболело. Вот уж поистине: без тебя – тебя женили. Бедная моя, бедная. Одно успокаивает: в любую минуту ты вольна и меня и всю мою родню послать… подальше.
Я чувствую, что с твоей добротой – если не будет рядом того, кто будет эту доброту укрощать – ты всю жизнь способна прожить для других. А ведь многие постараются это использовать. Подумай над этим.
Письма мамы после того, как вы познакомились, как ты, говоря прямо, взяла над ней шефство или опёку – не знаю, как назвать – дышат покоем, полны юмора и признательности к тебе.
Если бы ты знала, сколько покоя, радости принесла ты мне, сколько тревог, сомнений отогнала. Ведь у меня теперь осталась одна работа – кончить фашистов и к тебе. Остальное, верю, все будет хорошо. Легко живётся на свете, легче воюется, когда знаешь, что любят, ждут. Ей богу, я иногда сам себе завидую.
Что немного смущает: во-первых, почему ты худеешь. Придется разработать тебе распорядок дня и потребовать точного выполнения. Всё гоняешь своих комсомольцев (или наоборот)? Ты их там поразгонишь, они с перепугу еще бросят свои танки и к нам в пехоту подадутся. Серьёзно – дело всегда остается делом, но, роднушка, не забывай, что ты мне необходима, что твое здоровье очень нужно мне.
И второе – все те же, иногда мрачноватого оттенка мысли о будущем. Что ни говори, они не могут не шевелиться под моим поредевшим чубом. Что это за мысли, каким представляется мне мое ближайшее будущее – ты приблизительно знаешь. А с другой стороны – уверенность в том, что раз ты будешь со мной, значит все будет хорошо – не покидает меня.