И засучивают рукава.
Восседая у очага,
Грозно вглядывается Хурмас:
Он выискивает врага,
Не спуская с витязей глаз.
Влажным взглядом всех обводя,
Здесь толпятся владыки дождя,
Потрясают халатов подолами,
Что полны облаками тяжелыми,
Что полны туманами-ливнями,
Затяжными и непрерывными.
Средь гостей радушного дома
Три стрелка, три властителя грома,
Держат, в жажде вражеской крови,
Стрелы-молнии наготове.
То кричат они, то хохочут,
И все прочие небеса
В дрожь бросает, едва прогрохочут
Их сердитые голоса.
Ищут места в доме чужом
Небеса с Белым Швом, с Белым Швом,
Что белеет, как молоко,
И вступают взволнованно в дом
Небеса с Белым Дном, с Белым Дном,
Распростершимся широко.
Честный воин, ликом угрюмый,
Проницателен и суров,
Замышляя новые думы,
Входит в дом повелитель ветров.
Белоликий Заян-мудрец,
Запредельной жизни творец,
Ничьему не подвластный веленью,
Знаменитый своею ленью,
С опозданьем летит во дворец.
Небожитель каштановокудрый,
Быстрый разумом, сердцем мудрый,
Сотворивший коров-лошадей,
Со своим старшим сыном белым,
Молодцом могучим и смелым,
Входят в гущу небесных вождей.
Богатырь, чье лицо вечно молодо,
Белоснежный властитель холода,
С опозданьем дойдя до ворот,
Пробирается все же вперед,
Всех отталкивая плечом:
Сан иль возраст – ему нипочем!
В той толпе оказавшись тесной,
Самый белый витязь небесный
Порешил: «Где моя родня,
Там и место есть для меня».
И нашел он широкостанного,
Что всех ближе ему и родней;
Этот бог с головою каштановой
Сотворил и быков и коней.
Вот и взяли друг друга под руки,
Сообщают друг другу новости,
А кругом не смолкают отроки,
Старцы смотрят взором суровости.
Разлились толпою широко
Многомощные богатыри
Черноцветных небес Востока.
Там, вперяя глаза свои острые,
Их белки поворачивал пестрые
Завидущий Атай-Улан.
С небесами подвластными вместе
Он обдумывал дело мести,
В ход пуская хитрость, обман.
Черным шумом шумел черноликий
Богатырь, в чьих руках – туман,
А в свирепых глазах – мрак великий.
За спиною Атай-Улана —
Мглистых дымов и тьмы владыки.
Полный яда и полный дурмана,
В пляс пустился безумный и дикий
Небожитель Черное Марево.
А за ним – цвета красного варева —
Зашумели, враждою горя,
Три кровавых богатыря,
Забряцали доспехами ратными.
А за ними – серое с пятнами
Небо,