Ричард, не желая расконсервировать станцию, подсознательно не хотел нарушать тот порядок, или, скорее, запустение, царящее в помещениях лаборатории. Коридор, по которому он шел, и отсеки, куда он по ходу заглядывал, являли собой яркое подтверждение на практике второго закона термодинамики. Предоставленная сама себе, лаборатория, в которой отключили даже дежурных дроидов-техников, постепенно, из года в год, приходила все в больший упадок. Слой пыли, срабатывающие с запаздыванием автоматические двери и нехотя включающиеся лампы при приближении говорили сами за себя.
«Пройдет эдак лет пятьдесят и позабытая лаборатория на Одиноком Утесе вообще рассыплется на кирпичи», – с горечью подумал Ричард, но тут же вспомнил рассказ Блумберга про обнаруженный на Луне русский «Луноход-2». Айво поведал тогда ему и начальнику безопасности лунной базы «Скотт» капитану Барту Хэлвуду, что когда больше века назад совершенно случайно нашли русский «Луноход-2», выяснилось, что связь с ним была потеряна из-за того, что он свалился в глубокую расселину, от стен которой отражались радиоволны, и куда не проникали лучи солнца даже днем. Батареи вскоре сели, а подзарядиться уже не могли. Так и провалялся он почти сотню лет в лунном кювете, покуда его не вытащили на свет божий и не поставили на колеса. Ископаемый «Луноход-2», пока все вокруг охали и ахали, постоял немного на солнышке, подзарядился и поехал![8]
Может, и лаборатория окончательно не захиреет, и процесс энтропии, который ее заметно задел, несколько сбавит обороты. Тем не менее осмотреть всю лабораторию следовало, по мнению агента, не расконсервируя ее, сохранив тем самым все возможные следы…
«Какие следы?» – сам себе возразил Сноу, пожимая плечами. Хотя смутное ощущение, что Одинокий утес и заброшенная лаборатория низких температур могут иметь непосредственное отношение к проводившемуся расследованию, не только не покидало его, но все больше и больше крепло.
Мелодия вызова застала его в подсобном помещении биохимического кабинета. Он закрыл створки шкафа, содержимое которого рассматривал, и ответил, включив связь. Перед ним высветился экран, передающий в трехмерном режиме картинку с камеры Айво. Оба астронавта находились в ущелье, и окружавший их первозданный космический мрак рассеивался лишь скудными лучами их заплечных фонариков.
– Слушаю тебя, Айво.
– Отошли от лаборатории на двести метров и двинулись вокруг. Пока все нормально. Что у тебя?
– Пока ничего.
– Ладно, мы потопали дальше.
Картинка перед лицом померкла и исчезла. Ричи вздохнул и закончил осмотр кабинета, в котором не обнаружил ничего интересного. Он вышел в кольцевой коридор и понял, что обошел по кругу всю станцию. Нигде ничего примечательного – везде царило запустение и относительный порядок, только подчеркивающий необжитость станции, ее лабораторий и крошечных кают, предназначенных для проживания ученых и техников. Но персонала не было, и каюты оставались