– Ты был болен.
– А еще?
– Потому что Андрей сидел в кузове.
– Понятно, а я-то подумал…
– Постой, постой, – заставила она его посмотреть себе в глаза, сделав это так же бесцеремонно как в дни их юности, – ты же не хочешь сказать, что был влюблен в меня?.. Теперь я, кажется, догадываюсь.
Она торжествовала.
– Что?
– Ты сидел у меня ночами, когда он…
– Исчез?
– Бросил, – поправила Лариса, – а я никак не понимала, что тебе нужно: и так и сяк уговариваю идти спать…
– Ты, наверное, забыла всё?
– Нет, помню… да, ты действительно был верным человеком.
Они молчали. Его руки всё крепче сжимали её и ей это нравилось.
– А я так и не перечитывала «Белых слонов» больше, а было бы интересно.
– Страшно, – не согласился он. – Если мне и случается попасть в знакомые места, где я уже давно не был, например, в места детства – пробежишь их быстро… так, краешком глаза зырк-зырк, и всё. Знаешь, как во сне, мелькнет что-то очень знакомое, кольнет в сердце и расплывется под твоим взглядом…
– Теперь понятно, почему ты всё время отводишь глаза.
– Разве?
Он повернулся и взял её за плечи.
– Тебе не страшно?
Голоса стали тихими, натянутыми.
– Я очень изменилась?
– Нет.
– Надо идти, – буднично сказала она, отважно глядя на него.
Оба чувствовали, как исподволь зреет в них давнее, разбуженное влечение, нарастая и электризуясь до такой степени, что кончики пальцев, как антенны в грозу, собрав стекающие к ним заряды, колко пощипывали.
Как бы невзначай, он притянул её к себе.
«Ах, черт возьми, – думал он, – хоть раз в жизни сделать так, как хочется».
Но как только она ощутила на себе его мягкие горячие руки, тело её сжалось и два маленьких кулачка больно уперлись ему в грудь.
«Нет, – читал он в её глазах, – нет».
Она уклонялась, изворачивалась и каким-то чудом ускользала от его поцелуев.
«Нет, – говорили её глаза, – нет».
Это уже была не та Лариса, с которой он пил ликер и вспоминал прошлое. Она будто помолодела, снова став той любопытной и беспомощной девочкой, которую он ждал ночью в поле неподалеку от едва различимого стога, где она отчаянно боролась с собственным чувством,
«Нет, – слышалось ему в её жестком дыхании, – нет».
Лариса вырвалась, встала. Но он поймал её за руку и с силой привлек к себе: будто во сне ощутил он сквозь тонкую измятую ткань ей расплюснутые груди, вяло разъехавшиеся ноги… «Ах, черт возьми, – шептал он, – хоть раз в жизни сделать так, как хочется… хоть раз в жизни.
Вдруг она опустила руки и, глядя ему в глаза, зло спросила:
– И что дальше? – взгляд трезвый, спокойный.
Он видел перед собой усталую, располневшую женщину, искусно подкрашенную,