В подвале
Как ты опишешь себя сейчас?
Арнольд Бошофф задавал кучу всевозможных вопросов всякий раз, когда мы с ним встречались в его кабинете без окон, украшенном плакатами «Скажи нет!», но к этому возвращался постоянно. Бошофф растянул слово «сейчас», положив руки с переплетенными пальцами на живот, похожий на огромную гору. Я, как всегда, посмотрела на его пухлое лицо с водянистыми голубыми глазами и дала очевидный ответ. У меня отличные оценки, и я лучшая в классе. У меня бледная кожа и карие глаза. Иногда я сообщала ему, что мне представляется, будто у меня слишком большая голова, а пальцы и ноги чересчур маленькие. Я выдавала эти детали прежде, чем перейти к более незначительным, например крошечным веснушкам на внутренней стороне правого запястья. Оте-ц называл их «поцелуй Бога». Стоит подставить руки ветру, и они улетят прочь. Когда я заговорила о том, как соединяю маркером веснушки так, чтобы они превратились в треугольник, Бошофф расплел пальцы и перешел к новой теме.
– Я кое-что для тебя приготовил, Сильви, – сказал он после того, как мы холодным октябрьским днем подошли к концу привычной рутины, выдвинул ящик стола и достал оттуда подарок, завернутый в подарочную бумагу в горошек.
– Что это? – спросила я, когда он вложил сверток мне в руки.
– Открой – и узнаешь, Сильви. Так принято. Когда речь идет о подарках.
Бошофф улыбнулся и пощелкал леденцом от кашля, который перекатывал во рту. Если судить по мятым джемперам и брюкам цвета хаки, сплошь в пятнах, он был не самым опрятным человеком. Однако ему удалось каким-то непостижимым образом аккуратно завернуть подарок. Я осторожно сняла бумагу и обнаружила внутри дневник с миниатюрным замочком и ключиком.
Прошло уже довольно много времени с тех пор, как кому-то приходило в голову сделать мне подарок, и я не знала, что сказать. Наконец я с трудом проговорила:
– Спасибо.
– Не за что.
Если не считать шороха пустых страниц дневника, который я листала, в кабинете царила тишина. Бошофф был специалистом по работе с подростками, употребляющими наркотики и алкоголь, округа Балтимор в штате Мэриленд и еженедельно посещал городки вроде Дандалка. В отличие от его подопечных, я никогда не курила травку и в жизни не выпила ни капли спиртного. Но, несмотря на это, директор раз в неделю освобождал меня от занятий, чтобы я провела с Бошоффом час, – он надеялся, что наши разговоры принесут мне пользу, поскольку бюджет не позволял нанять специалиста, обладающего достаточным опытом, чтобы справиться с моей «ситуацией». В первый раз, когда в сентябре вошла в его кабинет, я спросила Бошоффа, не похожи ли мои визиты к нему на то, как если бы человек с гнойным аппендицитом пришел к ветеринару. Он рассмеялся, пощелкал леденцом от кашля, который сосал, и только потом совершенно серьезно