– Что если они не поверят? – спросила она, и в её голосе звучало отчаяние.
– Давай просто будем честны, – ответила я, стараясь выглядеть как можно спокойнее. – Мы никогда не использовали ничего нелегального и не знаем, откуда этот пакет.
Когда мы вошли в допросную комнату, у меня закололо сердце. Внутри сидели двое, они смотрели на нас с интересом и настороженностью, будто мы были подозреваемыми в крупном преступлении.
– Присаживайтесь, – сказал один из них, указывая на стулья. Я неохотно села рядом с Мирой. Нас принялись допрашивать, задавая одни и те же вопросы вновь и вновь.
– Когда вы прибыли в аэропорт? – спросил один из полицейских, наклонившись вперёд.
– Несколько часов назад, – ответила я, стараясь говорить уверенно.
– Ваша подруга утверждает, что вы прибыли вместе. Но этот предмет… – он указал на пакет, лежащий на столе, – был у неё в чемодане.
– Но это не наш! – воскликнула я, почти в отчаянии, глядя на Миру. – Мы ничего не знаем об этом!
К моему удивлению, у одного из полицейских на мгновение мелькнула усмешка, но он тут же скрыл её, продолжив опрашивать нас в том же тоне.
– Где вы были до этого? Какой был ваш маршрут?
Я пыталась объяснить, но слова путались, страх не давал мыслить здраво.
– Вы должны понять, что эта ситуация очень серьёзная, – произнес второй полицейский, его выражение оставалось каменным. – Если мы найдём улики о том, что вы были вовлечены в незаконные действия, последствия будут для вас весьма серьезными.
Я подняла взгляд на Миру, увидела её страдания и поняла, что должна взять на себя ответственность за нас обеих. Моя смелость всё ещё боролась с чувством абсолютной беспомощности.
– У нас нет ничего запрещённого, – начала я, но снова почувствовала, как у меня перехватывает дыхание. – Мы просто студентки! Прошу вас, позвольте позвонить родителям!
В этот момент дверь открылась, и в комнату вошел водитель моего отца. Его появление было таким неожиданным, что я не могла поверить своим глазам. Он выглядел взволнованным, но при этом сдержанным, видимо, стараясь не показать всей тяжести ситуации.
– Алиса! – воскликнул он, прежде чем подойти ближе. Полиция остановила его, и я увидела, как Пётр Алексеевич начинает говорить с ними.
– Пётр Алексеевич, – воскликнула я, надеясь, что он сможет остановить этот кошмар. – Мы ничего не сделали! Позвоните папе…
Он посмотрел на меня, и я заметила, что его глаза полны сожаления и обеспокоенности.
– Я знаю, – произнес он, затем вновь обернулся к полицейским. – Эти девочки невиновны. Я сам не понимаю, что произошло, но я уверен, что это просто недоразумение. Давайте разберемся вместе.
Мои губы задрожали от облегчения, когда я поняла, что он пришел нас защитить.
– Я уже вызвал адвоката. Без него мы больше не скажем ни слова, – обозначил Пётр Алексеевич, и в его голосе прозвучали настойчивость и уверенность.
Полицейские