Кажется, на его лице проскользнуло сомнение, но его голос по-прежнему был непреклонен:
– Прекрати этот спектакль! До сегодняшнего дня ты жила, ни в чём не нуждаясь! С радостью использовала мои ресурсы, не думая, какой ценой они даются! Но за всё нужно платить. Теперь твоя очередь сделать что-то для семьи…
– Почему ты приносишь в жертву меня, а не брата? – выдавила я, дрожа всем телом.
– Потому что в договоре прописано твоё имя! Прекращай истерику и приведи себя в порядок! Не смей показываться перед гостями в таком виде! – потребовал отец, раздражённо махнув рукой.
– Я не выйду замуж, – возразила я, но возражение звучало жалко.
– Тогда позвони прямо сейчас своей подруге и сообщи, что она сгниёт в тюрьме! – ухмыльнулся тот.
– Я ненавижу тебя! – зашипела я сквозь зубы. – Отныне ты мне не отец!
– Алиса, милая, пойдём, – попыталась поднять меня мама, но я оттолкнула её руки.
– Не трогай меня! Ты тоже всё знала и строила из себя невинную! Ты такая же, как и он! – мой голос сорвался, и слёзы по-прежнему лились градом. Я не могла поверить, что моя семья – те, кому я всегда доверяла, те, от кого ожидала поддержки и любви, теперь стали причиной моего кошмара.
– Алиса! – произнесла мама, но в её голосе я не услышала ни капли уверенности. – Это лучшее решение для всех нас. Ты не понимаешь, как сложно нам сейчас…
– Не ври мне, – перебила я, поднимаясь на ноги и вскидывая голову. – Ты действительно думаешь, что для меня так будет лучше? Жертвовать собой ради спасения бизнеса?
Отец свирепо прищурился, как будто искал слова, чтобы заставить меня замолчать. И я ощутила, как в душе с большей силой разгорается гнев.
– Ты не знаешь, что такое бедность, – произнёс он, его голос напоминал металл. – Один день такой жизни, и ты бы согласилась на что угодно! Поэтому заканчивай свои капризы!
– Капризы? – закричала я в отчаянии. – Я не хочу выходить замуж за человека, который меня презирает и ненавидит!
Я бросила взгляд на маму, ища помощи. Её лицо было тяжело озабоченным. Но она ничего не могла сделать или не хотела…
– Мы же семья, Алиса! – произнесла она, стараясь образумить меня. – Мы должны поддерживать друг друга!
– Поддерживать? – выпалила я в ярости. – Ты оставила меня одну, когда мне было хуже всего! Ты и папа предали меня!
Отец прикрыл глаза и тяжело вздохнул:
– Я сделаю так, чтобы Мирославу после свадьбы освободили, на этом всё! И не смей никому говорить о нашем разговоре. Иначе у твоей подруги опять будут проблемы, всё же стипендию даю ей я! И это не изменится, если ты будешь послушной дочерью!
– Это будет на вашей совести! Если, конечно, она у вас есть! – выкрикнула я и выбежала из их комнаты, полностью опустошённая.
Слёзы застилали глаза, а сердце разрывалось на части. Меня тошнило от лжи и лицемерия тех, кого я считала своей семьёй. «Семья» – это слово звучало теперь как издевка. Как они могли